Еврем. Да я не то хотел сказать.
Спира. Подожди, прошу тебя. Давай сначала выясним главное. Понимаешь, приходил тут твой мальчишка, говорит, Павка его послала, чтоб мы скорее приходили… Говорит, важное дело, касается твоей дочери.
Еврем. Да, да, госпожа Марина открыла карты.
Спириница. Ой! Какие карты?
Еврем. А ты разве не знаешь, что она родственница господину Ивковичу?
Спириница. Уж не о Данице ли?
Еврем. Да, о ней!
Спириница. А когда же это было?
Еврем. Да только что!
Спириница. Сейчас?
Спира. Нечего тут раздумывать! О чем тебе с нами советоваться? Господин Ивкович – человек молодой, порядочный…
Спириница. Случай очень хороший, и если вы меня спрашиваете…
Спира. Да подожди ты, ради бога. Разве ты не видишь, что я уже начал говорить…
Спириница. Да если ты начнешь, то не остановишься.
Спира. Я еще и двух слов не сказал!
Спириница. А мне ты и одного не дал сказать!
Еврем. Да уймитесь вы, ради бога!
Спира. Вот я и говорю, случай не плохой, человек он молодой, адвокат, работает хорошо.
Еврем. Да я и сам знаю, но ведь он – оппозиция.
Спира. А тебе-то что до этого?
Спириница. И у батюшки Анты зять – оппозиция, а посмотрел бы ты, как они хорошо живут.
Еврем. Да, но… это… как бы вам сказать… он может выдвинуть свою кандидатуру в депутаты.
Спириница. Он?!
Еврем. Да!
Спира. Так тем лучше!
Еврем. Э… это… что я хотел сказать… да, это, знаешь… и я, то есть, не я, а господин начальник… вернее, не начальник, а там, в Белграде… или, лучше сказать, народ… здешний народ… хочет, чтобы я был депутатом…
Спира
Еврем
Спира. А что? Давно бы так. Из нашей семьи никто еще не был депутатом, а семья у нас вон какая… большая.
Спириница. А ты чего притаился, чего ты прячешься? Почему бы и тебе не быть депутатом? Уж если Еврем может, то и ты, пожалуй, смог бы…
Спира. Да нельзя же так, жена!
Спириница. Для тебя нельзя. Для тебя вообще ничего нельзя, если ты…
Спира. Еврем, видишь ли, пользуется доверием.
Спириница. А почему ты не пользуешься доверием?
Еврем. Да подождите вы, не ругайтесь: это же еще не решено, заяц пока еще бегает в лесу.
Спира. А если даже и решено, я не вижу, чем это может повредить Данице?
Еврем. Как же ты не видишь? Я – кандидат правительства, а он – кандидат оппозиции; он смотрит, как бы меня победить, а я смотрю, как бы его победить. А потом, разве ты не знаешь, я ведь должен всякими словами обзывать кандидата оппозиции; ведь если я не буду ругать противника, то с чем же тогда я появлюсь перед народом?
Спира. Да, это так.
Еврем. И он меня будет ругать.
Спира. Непременно. Но опять же, я не вижу в этом ничего особенного. Это ведь по политическим мотивам; а по политическим мотивам у нас в Сербии кого хочешь можно отругать, а потом опять…
Еврем. Ну да, все это хорошо, если я буду избран; а если он будет избран, тогда, выходит, я останусь отруганным ни за что.
Спир а. Опять ничего особенного!
Еврем. Да, но, кроме того, я и по обязанности, в интересах партии должен его ненавидеть. Не могу же я
