красный идот, а это как раз то, что необходимо ученому. И он наверняка отправит Клина через Мембрану. Если не на Большую Землю, то хотя бы в лабораторию в зоне Отчуждения.
Клин еще некоторое время водил глазами, потом закрыл их. Ренэ всхлипнула.
— Не отчаивайся, — выдохнул сталкер, повернувшись к Ренэ, — до темноты отыщем ученых.
Девушка еле заметно кивнула.
Кроме морозного поскрипывания деревьев, больше не раздавалось никаких посторонних звуков. Ни жуткого воя серых существ, ни рыка химер. Только еле слышное посвистывание ветра среди ветвей и шум колышущейся хвои вверху. Изредка раздавался скрип того или другого дерева. Горлов подумал, что если бы они сейчас наткнулись на псевдогиганта, то вряд ли смогли бы с ним справиться. Мысль эта засела в голове и мешала сосредоточиться и внимательно слушать, что происходит вокруг.
— Ренэ, — сказал бывший охотник негромко, — держи оружие, которое тебе дали погонщики, наготове.
Девушка испуганно посмотрела на Горлова.
— Мы в безопасности, — поспешил успокоить ее сталкер. — Пока нам ничего не угрожает, но в этих лесах нужно быть готовым ко всему.
Ренэ кивнула и положила руку на болтающийся на широком ремне короткий пистолет-пулемет. Бывший охотник снова впрягся в самодельную упряжь, и они двинулись дальше.
К середине дня Горлов остановился. Пар валил изо рта большими клубами. Ренэ остановилась рядом. Девушку шатало из стороны в сторону, но на ногах она еще держалась.
— Сейчас посмотрим, — тяжело дыша, сказал сталкер, вынимая из поясного чехла ПДА.
Глаза девушки блеснули.
— Шансов мало, но, может, нам повезет, — говорил бывший охотник, активируя прибор. — Хотя… Так далеко на севере ПДА не берет…
На маленьком экране на мгновение блеснуло цветное изображение. Несколько светящихся точек появилось в левом верхнем углу экрана. Горлов хотел переключиться на режим электронной карты, но прибор потух. Потом снова засветился, но уже черно-белым. И сколько бывший охотник ни тряс его — все равно ничего не показывал.
— Кое-что заметить все же удалось. — Горлов посмотрел на девушку.
— И что?
— Если это не помехи, то лаборатории или хотя бы какая-то группа ученых находятся на северо- западе от нашего теперешнего местоположения.
— А если это?..
— Нет. Это не мутанты. От человека исходит определенный сигнал. Не такой, как от мутантов. Это люди.
Каскинен, отправляясь на поиски лишайников, в этот раз взял с собой Эйни. На базе решили, что двое военных будут сопровождать профессора и его помощницу. Каскинен являлся самым лучшим ученым на базе, и поэтому нельзя было допустить, чтобы с ним что-нибудь случилось. И хотя ему было уже много лет и он уверял, что не одну сотню раз отправлялся в странствия по Зоне в одиночку, все равно приняли решение не отпускать его одного. А когда узнали, что Эйни отправится с ним, то решили вместо одного военного сталкера отправить с Каскиненом двоих.
Надвигалась зима. Суровая и холодная, какая обычно бывает на севере. Каскинен помнил отрывки из далекого детства. Зима всегда считалась жутким временем. Ужасный холод, бураны, снег высотой в человеческий рост… Он решил стать ученым именно потому, что еще в детстве видел людей, страдающих от тяжелых условий зимы. А в Зоне выбрал именно район Северных пустошей, поскольку климат в этих местах походил на тот, который профессор привык видеть всю жизнь. Однако время шло, Каскинен становился все уязвимей для сурового климата. Особенно в зимнее время. И наконец он решил найти себе замену, на случай если станет совсем беспомощным. Работы по изучению идота проводились регулярно, но пока всех свойств вещества раскрыть не могли. Созданная специально для этой цели группировка «Искатель» занималась исключительно добычей идота, но единственное, в чем ученые были уверены, — это в том, что идот вызывает привыкание, переходящее впоследствии в зависимость. Чтобы избежать этого, но продолжать использовать прочие невероятные свойства идота, необходимо было изучить вещество досконально. Ситуация не считалась критической, и поэтому имеющаяся у правительства информация относительно свойств идота пока что держалась в тайне от рядовых граждан.
После Большого Выброса многие обрадовались появлению идота. Вещество это имело даже более удивительные свойства, нежели образующиеся в аномалиях артефакты. Но до сих пор ни один ученый не смог подобраться к разгадке вещества. Вначале идот имел одни свойства, а когда наступал процесс «старения» и вещество становилось более насыщенным, свойства его менялись. Идот использовали в разных областях. Он занял доминирующую позицию в медицине, приобрел большое значение в изобретении новых видов топлива, а мировой бомонд употреблял изготовленные из идота расслабляющие и тонизирующие препараты. Однако полностью вещество еще не изучили. В основном крупные группировки и научные отделы обнаруживали залежи идота уже в тот момент, когда он проходил процесс «старения» и приобретал черный цвет. Уровень загрязнения в такие моменты вокруг залежей идота повышался. Иногда даже усиливался радиационный фон, и поэтому добыча вещества сопровождалась определенными трудностями. Только Каскинену пришло в голову основать лабораторию на севере Зоны, чтобы попытаться изучить вещество в момент образования, когда идот имел красный цвет. Профессор решил, что, отыскав места, где вещество только появляется на свет, он сумеет разгадать его природу. Предложение Каскинена одобрили, и группу ученых без промедления отправили в Северные пустоши.
Сейчас Каскинен решил показать девушке способ добычи лишайников, в изобилии растущих на деревьях в южных районах Северных пустошей. Также ученый хотел найти аномалию Морозилка, в надежде что удастся раздобыть артефакт Снежинка, способный увеличивать силу и скорость движений вдвое, а также нейтрализовать высокие температуры. Единственным минусом в свойствах этого голубовато-белого полупрозрачного шара, из боков которого торчали симметричные закругленные «рога», являлась способность артефакта понижать температуру соприкасающегося с ним тела до нуля градусов по Цельсию.
— Эйни! — подозвал Каскинен девушку.
Быстро ступая в рыхлом высоком снегу, невысокая помощница подошла к профессору.
— Вон, — профессор указал рукой в меховой перчатке перед собой, — видишь?
Эйни посмотрела в том направлении, куда указывал Каскинен.
— На ели с правой стороны ствола.
Там, куда указывала рука ученого, красовался огромный висячий гриб.
— Пойди принеси его.
Девушка кивнула и быстрым шагом направилась к нужному дереву. Ее короткая коса-колосок выбилась из-под меховой куртки, а за голенища невысоких сапог уже порядочно набилось снега. Это становилось заметным, когда девушка высоко поднимала ноги, ступая в сугробах. Однако она не жаловалась. Это ее качество больше других нравилось Каскинену.
— Ну что? — Позади профессора бесшумно возник один из военных сталкеров. — Скоро возвращаемся?
Каскинен кивнул.
— Удалось собрать нужные грибы? — спросил второй военный, подходя к ученому с другой стороны.
Профессор снова кивнул.
Эйни дошла до дерева и, вытащив нож, срезала лишайник. Повернувшись, она улыбнулась Каскинену. Потом, осторожно ступая, чтобы идти по своим же следам, девушка двинулась обратно. Вернувшись к учителю, Эйни показала в вытянутой руке лишайник.
— Хорошо. Запомни — этот природный обеззараживатель растет только с южной стороны ствола, — сказал Каскинен.
Девушка кивнула.
— Возвращаемся? — Мико переминался с ноги на ногу. — Солнце уже давно клонится к закату.
