— Меня, — сказала учительница. Меня это касается в огромной степени. Мне интересно, что скажет ваше начальство по этому поводу. Вам это даром не пройдет.
Бородач пустил дым ей в лицо и слегка наклонился вперед.
— Вы в самом деле думаете, что эта грязнуля подтвердит то, в чем вы меня обвиняете? Вы в самом деле так думаете?
Мария молчала. Полицейский затронул проблему, с которой безуспешно боролась горстка людей. Это — боязнь мести. Причем не имело значения, кем были противники. Между полицией и головорезами существовало негласное соглашение. Время от времени наркобоссы жертвовали тем или иным продавцом. После этого они вновь обретали спокойствие и могли беспрепятственно обделывать свои делишки.
— Посмотрим, — ответила учительница…
Полицейский рассмеялся.
— Да, вот это уж точно.
Мария кивнула своим подзащитным.
— Идите сюда. — И они вместе вышли из лачуги.
Я не поверил бы этому, если б не испытал на себе. Нас взяли в центре Рио, далеко от бедных кварталов, рядом с управлением полиции.
Четыре подростка появились из-за поворота неожиданно, подобно привидениям, молниеносно окружили нас и направили ножи в живот.
Они даже немного говорили по-английски.
— Гони деньги, а то пырнем.
Сьюко и я сохраняли спокойствие. Мы подняли руки. За нашими спинами возвышался жилой дом. Из окна глазели две женщины.
Остальным прохожим не было до нас дела. Люди радовались, что попались не они.
Мы с Сьюко переглянулись. Ясно было, что денег они не получат, а наша подготовка поможет нам дать отпор.
— Давай!
Передо мной стоял парень лет четырнадцати, не старше.
— Минуту, сейчас.
Я повернулся слегка в сторону, как бы для того, чтобы достать из заднего кармана деньги.
Пацан чуть-чуть отвел нож.
Вдруг он заорал.
Моя левая рука подобно клещам вцепилась ему в запястье. Я повернулся и увидел, как падает второй герой. Сьюко и я действовали одновременно. Первый был вынужден бросить нож. Его приятели тоже схватились за оружие, но мы оказались быстрее. Подобно ракете они влетели назад во двор и приземлились посреди мусора и грязи. Мы хотели надеть на них наручники, но те подпрыгнули, словно резиновые, и побежали в темные закоулки двора, где и исчезли.
Их друзей тоже не было видно. Только женщины смотрели из окна. Одна из них захлопала в ладоши, другая устало улыбнулась.
— Добро пожаловать в Рио, — сказал Сьюко, массируя ладони. — Их нельзя попрекнуть, кто вырос в этом дерьме, тот…
— Вспомни о ножах.
— Думаешь, они могли нас зарезать?
Я только пожал плечами.
До управления полиции не случилось больше ничего. Мы прошли не так уж много, но одежда прилипла к телу. Жара и духота создавали какое-то давление, вызывающее у меня головную боль. В Лондоне была зима. Я скучал даже по моросящему дождю и предрождественской суете.
Мы должны явиться к некоему Джорджу Кавальдосу. Это был полицейский лейтенант.
Два часовых перед старым зданием с большой стертой лестницей остановили нас. Они сердито и внимательно смотрели из-под шлемов. Здесь явно не жаловали посетителей. Нас провели в приемную, где ожидала благодатная прохлада, присущая старым зданиям с толстыми стенами. Сопровождавший нас мужчина из кабины позвонил Кавальдосу, а мы ждали ответа, сидя на скамейке. Нам обоим казалось, что мы находимся в старой школе. Выло очень тихо в широких коридорах и на лестнице — никто не приводил преступников.
Позже мы узнали, что в здании имелось еще несколько входов и пристройки для подобных дел.
Бразильцы, видимо, располагают массой времени. В Скотланд-Ярде посетителю вряд ли пришлось бы так долго ждать. Наконец появился служащий, который вооружением больше напоминал солдата, и предложил пройти с ним.
На скрипящем лифте мы поднялись на второй этаж, прошли по широкому коридору. Здесь народу было побольше.
Мы услышали громкие голоса, хлопающие двери, звонящие телефоны. И все время раздавались крики.
Мне бросилась в глаза очень красивая женщина. Она держала за руку мальчика и разговаривала со служащим, который тупо пялился на ее грудь. Рядом с красавицей сидела другая женщина, она плакала.
Джордж Кавальдос принял нас подобно опереточному герою. В щегольской униформе он произвел на нас впечатление. Над верхней губой поблескивали холеные усы. Темные волосы зачесаны вперед и пострижены, как у пони. Его улыбка была такой же молодцеватой, как осанка, он по-военному приветствовал нас, мы ответили ему не столь официально.
Лейтенант хорошо говорил по-английски, осведомился, как прошел полет, который мы провели прекрасно и даже поспали.
— Сейчас вам нальют кофе, — сказал он, показывая на стулья, — а потом мы побеседуем.
— О Затейнике, — сказал Сьюко.
Лицо лейтенанта омрачилось.
— Да, снова убитые.
— Они тоже изуродованы?..
Он кивнул.
— Да, сеньор. Трудно было распознать в них людей.
— И по-прежнему никаких следов?
Мы пили кофе, который принес нам молодой человек.
— У нас нет ни единого следа. Он появляется неожиданно и убивает. Ему безразлично, к какой социальной группе относится жертва. Он очень жесток и никогда не оставляет следов.
— Но у вас есть описание его внешности? — спросил Сьюко.
— Да! — заявил гордо Кавальдос. — Оно у нас в самом деле есть. Нам его передали, и должен признаться, что мы действительно имеем дело с монстром. Ужасное обезьяноподобное существо, выползающее из какой-нибудь норы.
— Может быть, оборотень?
Он засмеялся.
— Нет, сеньор, не тот случай. Это же выдумки. Мы ведь не в кино, а…
— Они встречаются не только в кино, — сказал Сьюко, голос его звучал очень тихо.
Кавальдос откашлялся.
— Я бразилец, — сказал он, — и горжусь этим. Я знаю, что в этой стране не все обстоит так, как должно, здесь перемешана вера с суеверием. Здесь есть колдуны вуду и макумба. Мне все это известно, а в оборотней здесь не верит никто. Необходимо было вам приехать из Европы и заявить мне, что нужно искать оборотня.
— Мы и собирались это сделать.
— И все же я не могу согласиться. Разрешите, я скажу то, что думаю.
— Пожалуйста.
Он наклонился вперед и чуть не опрокинул чашку.
