— Сабрина, мы это потом обсудим, а сейчас прошу тебя,
— А я больше не хочу ничего слышать ни про фей, ни про домовых, ни про великанов с Джеком и его бобовым ростком! — Сабрина разошлась не на шутку, хотя Эльвис вдруг завыл так, что заглушил ее вопли. — Я знаю, что сказка — это сказка, а действительность — это действительность!
Но едва девочка проговорила это, как с неба что-то упало, — что-то огромное, просто чудовищное, и, схватив машину, подняло ее высоко над землей. Сабрина даже глазам своим не поверила.
А это была рука, точнее, ладонь. Ладонь великана. Сабрина посмотрела вверх.
Скользнув по руке, ее взгляд стал подниматься нее выше и выше, пока не уткнулся в лицо великана. И ей тут же захотелось отвернуться. Его лоснящаяся от жира кожа была усеяна огромными прыщами и бородавками размером с именинный торт, сломанный нос зигзагом рассекал лицо, один глаз был с бельмом, а другой гноился, залепляя его сухой коркой. Из его носа торчали волосы толщиной с бревно, нависая над приоткрытым ртом с гнилыми, желто-зелеными зубами. Одежду великану заменяли шкуры диких животных, причем его голову, словно шлем, покрывала шкура с головой огромного медведя. Медвежьи клыки впивались ему в голову, и казалось — еще немного, и они проткнут ему мозг. Башмаки, в шнурках которых запутались попавшиеся ему под ноги молодые деревца, тоже были сделаны из шкур.
Одной рукой великан поднес машину к своему отвратительному лицу и стал разглядывать, что там внутри, точь-в-точь как это делают дети с новой игрушкой. Другой рукой он ковырял в носу.
— Где этот англичанин? — заревел он. — Что это он от меня прячется?
Сабрина не видела, что происходит в машине, потому что та находилась высоко над землей, метрах в шестидесяти. Живы ли там миссис Гримм и мистер Канис? Все это было так ужасно, что девочки не обратили внимания, как что-то вывалилось из машины и, звякнув, упало на землю, прямо к их ногам.
— Ты от меня не уйдешь, англичанин! — крикнул великан, поднимая ногу размером с гору, и стал изо всех сил топтать маленькую хижину, расплющивая ее, как блин.
В воздух полетели доски и камни, едва не придавив Сабрину с Дафной. Девочки застыли, раскрыв рот от изумления и ужаса. Ведь там, в хижине, были эти три бандита — Тони, Стив и Бобби. И ни один из них не смог спастись.
Поглядев на разрушенную хижину, великан омерзительно расхохотался и, сунув машину в нагрудный карман грязной рубахи, удалился, унося обломки хижины на подошвах своих башмаков. От его тяжелой поступи по земле расходились волны, как круги расходятся по воде, когда в реку или в пруд бросаешь камень, чтобы посмотреть, сколько раз он подпрыгнет. Сделав всего несколько гигантских шагов, великан пропал за горизонтом. Слышался лишь отдаленный гром его страшных шагов да сердитый вой Эльвиса,
Похолодев от ужаса, девочки стояли на том же месте как вкопанные. Но, кроме страха, Сабрина испытывала и другое, очень неприятное чувство — унижение. Ведь миссис Гримм, оказывается, все это время говорила правду, а Сабрина не хотела ее слушать, специально провоцировала ее, плохо к ней относилась, тогда как теперь, чего доброго, она ее вообще больше никогда не увидит и даже не сможет попросить у нее прощения. Сабрина попыталась обнять сестренку, чтобы утешить ее, но Дафна отстранилась и вдруг бросилась к тому, что выпало из машины. Это была сумка миссис Гримм.
— Она нам все как есть рассказывала, а ты только знай выпендривалась, с первой минуты, — сердито сказала Дафна. — А ну, скажи еще раз, что она сумасшедшая!
— Никакая она не сумасшедшая, — сказала старшая сестра.
Дафна повернулась и решительно зашагала в сторону дороги.
— Ты куда? — спросила Сабрина.
— Родных спасать, — бросила девочка, не останавливаясь.
5
Сабрина глядела вдаль, на пустынную дорогу. Они шли по ней уже почти час, но мимо не проехало ни одной машины. Даже велосипедистов не было. Если их никто не подвезет, до дома придется идти всю ночь.
Время проходило бы быстрее, если бы девочки о чем-нибудь говорили, но уже целый час Дафна шла впереди, отказываясь разговаривать с Сабриной. И Эльвис, следовавший за ними, тоже не обращал на нее никакого внимания. Но он был все-таки собакой, а не человеком, и его невнимание Сабрину вовсе не обижало. А вот что случилось с Дафной, которая с самого рождения не могла и пяти минут побыть спокойной? Она даже во сне ворочалась и разговаривала.
— Ну откуда же мне было знать? — воскликнула наконец Сабрина. — Любой бы подумал, что она сумасшедшая…
— А я не подумала! — соизволила ответить Дафна, нарушая молчание.
— Это не считается. Ты чему угодно поверишь, — сказала Сабрина.
— А ты вообще ничему не веришь, — отрезала младшая сестра. — Зачем нам с тобой разговаривать? Гебе же все равно, что я думаю.
— Неправда! — сказала Сабрина, но, едва слова слетели с ее языка, она поняла, что солгала.
О чем думала Дафна, для нее уже давно не имело никакого значения, во всяком случае, с тех пор как пропали их родители. Но не потому, что Сабрина так хотела. Ей, в конце концов, было всего одиннадцать лет, и она не жаждала все время принимать решения за них обеих. Она бы и сама хотела оставаться ребенком, не беспокоиться за себя и за сестренку, но в жизни так не получалось. Неожиданно для себя Сабрина вдруг поняла, что, к сожалению, никогда не считалась с мнением Дафны, когда дело касалось того, что лучше для них обеих.
— Ну и ладно! — пробормотала Дафна, продолжая сердито шагать по дороге.
Эльвис шел позади них, без конца принюхиваясь и стараясь учуять в воздухе вонь, исходившую от великана. Сабрина видела: он серьезно относился к своим обязанностям сторожевой собаки. Услышав любой шорох, он принимался обследовать это место и носился туда-сюда, вглядываясь в черноту бескрайнего леса сквозь тянувшееся вдоль дороги ограждение из колючей проволоки. Но, убедившись, что это не великан к ним подкрадывается, а просто качаются сосновые ветки или сурок роется в зарослях в поисках пищи, Эльвис снова выбегал на дорогу и начинал нюхать воздух своим большим чувствительным носом.
— Ну что за ерунда! — воскликнула Сабрина. — Пешком мы до дома вообще не доберемся…
У нее болели ноги. Если они и дальше будут двигаться таким же темпом, то попадут домой не раньше чем к вечеру следующего дня.
— Ты только мешаешь! — крикнула Дафна, резко оборачиваясь; лицо ее раскраснелось, руки она уперла в бока.
— Ну что ты хочешь, чтобы я сделала? — спросила Сабрина. — Ведь старуха…
— Не «старуха», а бабушка! — поправила ее Дафна.
— Ладно, кто бы она ни была… ее только что утащил великан, и мы застряли теперь бог знает где, на краю земли. Прости, но я даже не знаю, как быть дальше…
Плечи у Дафны тут же поникли, и решительное выражение исчезло с ее лица. Она подошла к поваленному дереву, лежавшему у дороги, села на него и заплакала. Эльвис тут же подбежал к ней, потыкался носом в ее колени, облизнул слезы с ее пухлых щечек и стал повизгивать в такт ее рыданиям. Сабрина села рядом с сестрой, обняла ее за плечи.
— Тебе вообще все равно, найдем мы их или нет! — заревела еще пуще Дафна, отталкивая ее руку. — Можешь теперь бежать куда глаза глядят, как собиралась. Тебя теперь никто не остановит…
Сабрина помолчала немного, прежде чем ответить. Что правда, то правда: бежать отсюда — первое, что пришло ей в голову.
— Дафна, но ведь это чудовище, оказывается, в самом деле существует… Даже если знать, куда он их утащил, все равно мы не сможем отвоевать их у него. Ну разве справятся две девочки с настоящим великаном, когда одной всего лишь семь, а другой одиннадцать?…
— Тебе уже вот-вот двенадцать, — сказала Дафна, утирая слезы краем своей оранжевой
