– Пожалуйста. – Энид вспомнила слово, сказав которое можно получить то, что хочешь.
– Упрямство и ум. Опасное сочетание… – Элис покачала головой. – Хорошо, девочка, я поеду с вами, если твой папа этого захочет.
Энид взглянула на Говейна.
– Он захочет.
– Маленькая хитрунья, – улыбнулся Говейн, прижимая к себе дочь.
– Щенок рвет зубками твое платье, – сказала Элис и протянула девочке безголовую деревянную лошадку. – Пусть лучше грызет это.
Энид стала со смехом совать щенку игрушку.
– Спасибо. Вы умеете с ней заниматься, – произнес Говейн.
– Я играла с малышами брата, но Энид посообразительнее их.
– Элис, я очень рад, что вы решили остаться с нами.
– Мей это не понравится.
– Она поняла, наконец, что мы с ней только друзья. Мы как раз говорили об этом, когда вы вошли…
– Но вы при этом держали ее за руку… Говейн взял руку Элис, просунул палец под рукав платья и коснулся гладкой кожи запястья.
Элис вздрогнула.
– Успокойтесь и скажите, что вы чувствуете.
– Тепло и… мозоли.
– А еще что? – улыбнулся он.
– Кажется… счастье.
– Это оттого, что вы решили остаться. У нас все получится!
– Но я не смогу стать…
– Кем же?
Элис никак не находила нужного слова.
– Возлюбленной?.. – прошептал он и почувствовал, что жилка у нее на запястье забилась под его пальцем.
Элис кивнула и опустила голову. Он с улыбкой гладил ей руку. Она все еще дрожала, но теперь уже не от страха, а от сдерживаемой страсти. Ради такой женщины стоит проявить терпение, подумал Говейн.
– Я хочу, чтобы вам было спокойно со мной, Элис.
Она с надеждой посмотрела на него.
– Боюсь, ничего не получится.
– Получится, если очень захотеть. – В его глазах, таинственных, словно ночной лес, светилось страстное желание. – Вы просто не хотите связывать себя с мятежником…
– Не говорите так о себе! Вы не мятежник! Ваши требования справедливы! Дело не в вас, а во мне… Это я с изъяном… – И глаза Элис наполнились слезами.
– Вы не правы! После того как Бланш… В общем, я поклялся не верить больше ни одной женщине, но ваши нежность и чистота заставили меня изменить решение.
– Пожалуйста, не смотрите на меня так, – опустив глаза, попросила она.
– Почему вы не хотите признаться в том, что происходит между нами?
– Вы не представляете, что это такое – дотронуться до другого человека и словно влезть в его кожу, ощутить его физические и душевные страдания.
– Неужели вы так же ужасно себя чувствуете, когда я касаюсь вас?
– Нет. – Она задумалась. – Бывало так, что я даже знала – вы сердитесь, но… злость мне не передавалась.
– Поцелуйте меня, – попросил Говейн.
Элис вся вспыхнула, затем побледнела.
– Поцеловать вас?..
– Да! Прижмитесь губами к моим губам и думайте только о том, что вы при этом чувствуете. – Ее губы напоминали трепещущее крылышко бабочки. У Говейна забурлила кровь. – Еще… – прошептал он.
На этот раз она задержалась, прикрыв глаза. Ему показалось, что он вкусил сладкого вина.
Чувственность поцелуя ошеломила Элис. Сердце запрыгало, что-то задрожало внутри. Ответный поцелуй Говейна был легким и кратким, а ей так хотелось, чтобы он целовал еще и еще! У нее вырвался стон.
