сентиментальными.
- Проклятье, Гарри. – Люччио покачала головой. – Ты делаешь работу Стража уже длительное время. Или большую его часть. Ты по-прежнему думаешь, что у Стражей никогда нет причин для действий… таких решительных, как они иногда действуют?
Я вздохнул. Жизнь не бывает простой. Я годами обвинял Стражей в убийствах детей- молодых парней и девушек, которые стали чернокнижниками, потеряли контроль над своими умами и магическими талантами, балуясь черной магией. Затем я увидел результаты веселья нескольких чернокнижников. Они уродливы. Уродливы, уродливы, уродливы.
– У вас есть для этого основания. Что не означает, что мне нравится это. Не означает, что делает это правильным.
- Не каждый, оступившийся однажды не может вернуться обратно, - добавила Молли тихо. – Иногда люди просто… просто теряются. Им просто нужен кто-то, кто показал бы, как вернуться назад.
- Да, и за то время, которое потребуется, чтобы различить их, умрет множество невинных людей, мисс Карпентер, - сказала Анастасия искренним и спокойным голосом. – За последние два столетья народонаселение выросло с невиданной скоростью. Все больше рождается одаренных чародейским даром. Каждый раз, когда один из них становится чернокнижником, у нас все меньше и меньше времени, чтобы противостоять это проблеме – и неоткуда ждать никакой помощи.
- Предотвращение, - сказал я. – Найти их раньше, и они не станут чернокнижниками.
- Ресурсы. – Она вдохнула. Мы уже говорили об этом раньше. – Даже если целый Совет будет выполнять работу стражи полный рабочий день, этого по-прежнему будет недостаточно.
- Образование, - сказал я. – Используйте Паранет. Пускай меньшие таланты помогают выявлять одаренных.
Она улыбнулась мне.
- Я все еще пробиваю поддержку этого. Это хорошая идея, Гарри. Это может даже сработать. Проблема в том, чтобы заставить кое-кого из остальных в Совете понять это. Они видят в этом только риск для безопасности, особенно после Пибоди. Но это хорошая идея. Её время придет – непременно.
Я фыркнул, помолчал какое-то время и затем сказал:
- Проверенный способ, так ведь? Нагрузить меня текучкой. Успокоить меня. Не так ли?
- Тревога, гнев и волнение застилают разум. Вот почему здесь Тревожная комната. – Она слабо улыбнулась. – Я хорошо знаю, как это выглядит, когда чародея надо подтолкнуть к выпивке. – Она налила нам еще и продолжила, - Так почему ты не скажешь мне, чем эта доисторическая сучка так вывела тебя?
Я взял стакан в руку.
– Она забрала маленькую девочку.
- Вампиры забирают множество детей, - внимательно глядя на меня, сказала Анастасия. – Что делает этого одного таким особенным?
Я ничего не сказал. Воцарилась тишина. Я поднял взгляд и посмотрел ей в глаза.
Анастасия и я встречались какое-то время. Она знала меня лучше, чем большинство людей. Она, наверное, с полсекунды изучала мое лицо и затем глубоко вздохнула.
– Гарри, - тихо сказала она, - не говори про это никому, кроме тех, кому ты доверишь свою жизнь.
Я коротко, горько ей улыбнулся и кивнул. Знание это сила. Любой, кто узнает, что Мэгги моя дочь, может использовать её, как рычаг влияния на меня. Анастасия так не сделает, ни по каким причинам – но остальные в Белом Совете могут. О, они, наверное, используют более мягкие методы, чем Арианна. Я мог навскидку предположить несколько вариантов. Например, деньги для поддержки Мэгги, чтобы предоставить ей доступ в лучшую школу, к привилегированному воспитанию, все, что отец может хотеть для своего ребенка – и все предложенное может быть отобрано, если я не буду играть по их правилам. В конце концов, они были хорошими парнями.
Но могло быть еще хуже. Я буквально содрогнулся от мысли, что Никодимус может сделать с этим знанием – или, радостная мысль, Мэб. ( Да, та самая Мэб. Поверьте мне, история не воздает ей должное ). Я встречал несколько действительно выдающихся существ и ни у кого из них не было причин любить меня. С другой стороны, подумал я с дрожью, Арианна была дьяволом, которого я не знал.
Как бы то ни было, это только навредит, если знание про Мэгги будет общеизвестным. Я никогда не планировал раскрывать нашу кровную связь перед Советом. Это не вызовет сочувствия – только интерес. Чем меньше людей будет знать, что я был отцом Мэгги, тем в большей безопасности она будет. И да. Я осознаю эту иронию.
Я продолжал смотреть на Анастасию.
- Могу я рассчитывать на тебя?
Она положила руки на стол и смотрела на них, пять долгих секунд, обдумывая свои слова, прежде чем их озвучить.
- Я уже не так хороша в бою, как раньше, Гарри.
Я оскалился.
- Таким образом, ты будешь сидеть здесь, в безопасности.
Впервые с тех пор, как я прибыл в Эдинбург, темные глаза Анастасии Люччио вспыхнули настоящим гневом, и я внезапно вспомнил, что эта женщина была Капитаном Стражей в течение десятилетий. Воздух между нами буквально физически накалился.
– Хорошенько подумай , - сказала она очень тихим голосом, - прежде чем называть меня трусом.
С тех пор как суровый, седовласый капитан была перенесена в тело недавней выпускницы колледжа, её силы значительно уменьшились – но её сообразительность и опыт никуда не делись. Я бы не хотел драться с Люччио, невзирая на индекс относительной силы. И, черт, это даже если не принимать во внимание то, что я видел, какова она бывает в реальных боях.
Гнев во мне хотел выплеснуться на неё. Но она заслужила лучшего отношения с моей стороны. Я поставил стакан на стол и поднял пальцы одной руки в жесте молчаливого извинения. Об Анастасии Люччио можно было сказать очень многое, но она никогда не была трусом – и она родилась и выросла в эпоху, когда опровержение подобного обвинения могло в прямом смысле потребовать дуэли.
Нет, спасибо.
Она, успокоившись, кивнула, и часть напряжения ушло из неё.
– Я собиралась сказать, что здесь я была бы более полезна для тебя. Я могу собирать информацию, задавать вопросы, и накапливать ресурсы, которые ты мог бы использовать. Конечно ты должен бороться – но ты не можешь сделать этого до тех пор, пока не найдешь девочку, а некоторые из наших людей будут заинтересованы, чтобы ты не сорвал мирный процесс. Если я буду работать отсюда, то смогу отвлечь их.
Я смотрел вниз, на свои руки, внезапно смущенный. Она думала более здраво, чем я.
– Я даже не подумал… Да. Я извиняюсь, Ана.
Она наклонила голову.
– Пустое.
- Это было лишним. – Я почесал голову. – Ты думаешь, сможешь навешать лапши на
