зубика.
Может, ему и вправду здесь будет лучше, пока они не найдут его родителей?
— Кажется, ему тут нравится, — сказал Джастин.
— Нам нужны пеленки, — сказала Лаура. — И мы будем использовать памперсы, несмотря на охрану окружающей среды.
— Я не против.
— И раз уж у нас будут памперсы, нам придется менять их.
— Нам? — Джастин отошел назад. — И мне тоже придется это делать?
Лаура уставилась на него.
— Но это была твоя идея! Ты что, думаешь, я буду одна с этим возиться? Да ты с ума сошел! Или ты со мной, или я отдаю ребенка.
Джастин прищурил глаза.
— Ты шутишь?
— Вовсе нет. И нам пора поменять пеленку.
— Я не знаю, как это делать.
— Не переживай. Мы взрослые люди. Мы сумеем сменить пеленку. Но прежде всего нам надо купить подгузники.
И тотчас оба были уже у входной двери.
— Я пойду за подгузниками, — начала Лаура.
— Нет, я. Ты слишком устала. Останься здесь и отдыхай с малышом.
Лаура видела страх в его глазах. Ей не трудно было догадаться, почему он решил смыться на полчаса.
— Я одна с ним не останусь. Я понятия не имею, как надо обходиться с детьми. Нас этому в юридической школе не учили.
— Не думаю, что это очень трудно. Просто следи за тем, чтобы с ним ничего не случилось.
Лаура шагнула вперед, и он тоже, и они оба застряли в дверном проеме.
Лаура пошла на компромисс:
— Мы пойдем вместе и возьмем его с собой.
Лаура даже не подозревала, что в супермаркете был такой огромный детский отдел. Одни полки с памперсами, казалось, тянулись на несколько километров. Разнообразие просто обескураживало. Она и представить себе не могла, сколько разных факторов надо принимать во внимание.
— Сколько он весит? — спросила Лаура, разглядывая упаковку с подгузниками. — Больше шести фунтов или меньше?
Больше. Определенно больше, — мрачно ответил Джастин, взвешивая ребенка на своем плече. Малыш гукал и улыбался. Но это не могло долго продолжаться, и скоро он должен будет понять, что что-то не так. А если он не осознает этого сейчас, то все равно поймет через некоторое время, когда два новичка будут менять ему пеленку.
— Хорошо. Больше или меньше пятнадцати фунтов?
— Гм… Кажется, около того.
— Одна упаковка для детей от десяти до пятнадцати фунтов, а другая — от пятнадцати до двадцати. Какую выбрать?
Не обращая внимания на надписи на упаковках, Джастин выхватил одну из них и бросил в тележку.
— Вот эту.
Лаура пожала плечами.
— Отлично.
— Что еще? Нам нужны бутылочки, так? И молочная смесь, да?
— Определенно. — Лаура усмехнулась. — Если только ты не собираешься кормить его грудью.
Упаковка с молочной смесью приземлилась в тележку.
— Как насчет детского питания? — спросил Джастин, указывая на противоположную полку. — Вон там, в баночках. Нам это потребуется?
— Я не знаю, когда они начинают его есть. И мы не знаем, сколько ему месяцев.
— Тогда купим несколько разных баночек и проверим, что ему понравится.
И он двинул тележку к отделу детского питания.
— Подгузники, питание. Что еще?
Она прикусила губу.
— Влажные салфетки? Пустышки? Может быть, специальное мыло?
— Звучит разумно. И, наверное, несколько игрушек. И плюшевый мишка. Здесь где-то есть отдел игрушек.
— Плюшевый мишка?
Он вызывающе на нее посмотрел.
— Каждому малышу нужен плюшевый мишка.
— Ты прав, — улыбнулась она. — Я все еще храню своего мишку, он сидит на книжном шкафу в спальне. У него даже сохранились оба глаза, но передняя лапа перевязана. А ты хранишь своего?
— У меня его не было. Нам нужно найти крепкого мишку.
— Да.
Она протянула руки, чтобы взять ребенка, и показала на очень высокую полку, до которой не могла дотянуться.
— Достань вон тот лосьон, пожалуйста. И вон ту большую упаковку влажных салфеток. И ты прав. Патрик, кажется, активный мальчик. Ему нужен прочный и крепкий мишка.
— Патрик? Почему ты называешь его Патрик?
— Ну, надо же его как-то называть! Джастин остановился между рядами и посмотрел на нее предостерегающе.
— Лаура, не привязывайся к этому ребенку.
— Ты меня предупреждаешь об этом? Ты, кто рискует попасть в тюрьму, потому что намерен оставить его с нами?
— Тсс! — зашипел Джастин. — Ты хочешь, чтобы нас арестовали? Но, по крайней мере, я не даю ему имя.
Лаура покрепче обняла Патрика.
— Я отказываюсь называть его «ребенок». Это его обезличивает.
Джастин пожал плечами, бросая упаковки в тележку.
— Хорошо. Будем называть его Патриком. А вообще, почему Патриком?
— Он похож на ирландца. Вся его одежда зеленая.
— Неопровержимая логика, — заметил он сухо.
Патрик все-таки расплакался по дороге домой. Вообще-то это было неудивительно: бедняжке не меняли пеленку и не давали поесть с тех пор, как он проснулся.
— Может быть, пойдем в мою квартиру? предложил Джастин, поворачивая направо. — Ты не думай… Там просто больше… пространства.
Лаура закатила глаза.
— Ты имеешь в виду, не такой беспорядок.
— И это тоже.
— Да, я живу в свинарнике, — вздохнула Лаура. — Мне нужна домработница. Сегодня утром пришлось даже уйти без нижнего белья.
Джастин обернулся и посмотрел на нее. Лаура покраснела.
— Сейчас на мне есть нижнее белье! — заявила она. — Я же говорила, что купила его во время обеденного перерыва.
— Точно.
Так. Теперь ее замечательный, любящий детей сосед представлял ее голой под строгим рабочим костюмом. Стараясь не думать об этом, Лаура начала рассматривать жилище Джастина. Это была копия ее квартиры, но намного чище и аккуратнее.
