Стяги поднялись над каждой группой.
Бэрон покосился на растущий черный бугор на горизонте. 'К ночи будет', - решил он, почувствовав прилив воодушевления. Выехав вперед войска, он осмотрел укрепления с расстояния.
- Эти слабаки вырыли ров? Они меня не уважают. Арманор!
- Да, мастер, - покорно поклонился чернокнижник, не слезая с седла.
- Покажи нашим невежественным противникам, с кем они собрались бороться, - заухмылялся Император. - Осуши ров.
Заклинатель огня воздел руки и заговорил слова заклинания мрачным голосом. Над головой модеуса сгустились огненные облака с черными гривами дыма. Через мгновение они собрались в одну огромную тучу.
- Comburere! - весело и безумно заклокотал Арманор, завершив колдовство.
Огонь, от которого пригибали головы даже демоны, поплыл к замку. Защитники, а именно Нигаэль и сам Ра, оградили стену барьером, не ведая замысла Зверя. А замысел исполнился идеально. Вода вмиг испарилась, остался лишь слой по щиколотку.
- Засыпать! - велел Бэрон.
Вуленрод без дополнительных речей адресовал команду себе. Создав двух червей-великанов, он послал их набрать в пасти земли, каковую они успешно изрыгнули в ров с дальней дистанции. Первая преграда была устранена. Император ликовал.
- Орудия к бою! - кричал он, скача вдоль строя воинов. - Готовьте Жало! Вырвите эти стены, как гнилой зуб!
- Хозяин, - оборвал торжество Ааззена Мессор. - Ворота открываются.
* * *
Чемпионы Избранного, протирая полусонные глаза, взобрались на стену. Враг был готов нанести удар, оставалось только готовиться и молить Всевышнего о помощи в бою. Армия Зла, озаренная сбоку светом восходящего солнца, показалась им еще большей, чем ночью. Громкий голос предводителя прорывался через рычание зверодемонов, многих из которых - самых бездумных, не рисковали до поры до времени спускать с надежных цепей. Протяжно и гулко ревели драконы теней, впряженные в титаническую баллисту, заряженную стальным копьем. Нигаэль глянул, готов ли оградитель. Гром дал знать, что орудие в принципе может вести огонь, подняв большой палец, но похлопал по столбцу, отражающему степень зарядки батарей. Она на три четверти краснела.
Вместо ожидаемых залпов обитых железом с шипами мангонелей и спрингалдов с кривыми рогами над желобком для стрел, со стороны демонов двинулось огненное облако и нестерпимый жар, им нагнетаемый. Без труда узнал Вондар почерк Арманора.
- Как насчет Вселенских Стражей? - обратился маг к Избранному.
- Попробую вызвать хотя бы одного, однако надо учитывать сложности, связанные с обычным призывом Стражей. А к ним прибавь сомкнувшийся купол тьмы и разгром в Суде Хроноса, про который поведал Грин. А монументы довершили начатое, не надо столь удивленно смотреть на меня. Это случилось ночью, пока вы спали. Да ты и сам знал, так и будет.
- Тогда мне нужно создать Мирового Хранителя. Надеюсь, материала хватит.
- Не спеши, - остановил его Нигаэль, ставя на стены светящийся щит.
Как выяснилось, тратил силы он понапрасну. Огонь осушил ров, а потоки земли, низвергнувшиеся из пастей червяков, похожих на вытащенные из живота кишки, засыпал его доверху. Труды чародеев Эльтвиллана пошли прахом.
- Пойду сейчас, - заявил Нигаэль.
- Куда? - Эландра постаралась удержать Избранного.
- Вызову на поединок чести Гамала.
- Дурачок что ли? - съехидничала Арасши, приволоченная Титосом. Гигант долго еще жаловался на ее компанию. - Зачем тебе Гамал? Командует-то не он. А под куполом тьмы твои силы могут иссякнуть, короче, у него будет преимущество. И у Ааззена. Сидел бы за стенами - целее будешь.
- Мне видней.
С этими словами Нигаэль в сопровождении отца спустился к воротам. Туда же эльфы подогнали коня. Ворота нерешительно открылись, и одинокий всадник направился к вражьей армии. Узкая полоска пыли пересекла половину пути до неровных порядков Пандемониума. Бэрон не давал приказа к атаке, присматривался к храбрецу или глупцу.
- Гамал! Я вызываю тебя на поединок чести! - поспешил прокричать Нигаэль, не желая дальше испытывать терпение Зверя и его воинов.
Падший удивился, услышав именно свое имя. Спрыгнув с коня, он спокойно пошел к Избранному. Тот одернул скакуна, остановившись. Тяжеловоз забил копытами, заржал, брызжа слюной. Игриво размахивая скимитаром, Гамал шел, словно гулял в тенистом скверике. Морщинистое, позеленевшее за годы, проведенные в мрачных чертогах царства злобы и ужаса, лицо расчертила улыбка обреченного, хоть в планы Стреловержца гибель от руки Избранного не входила.
- Я мог бы просто застрелить тебя из лука, только какой это получился поединок чести, поступи я так? - Гамал протянул руку ладонью вверх. - Предлагаю спешиться, пусть все пройдет по справедливости.
- Не выйдет, - покачал головой избранник. - Я тебя обманул, не будет поединка.
Не успело непонимание перерасти в злость, как Нигаэль ошарашил Гамала пуще прежнего.
- Гамалиил, ты изменил слову защищать Небесный Чертог, предал Давшего тебе жизнь, пошел войной на братьев... - Нигаэль сделал паузу. - Но ты доказал поступком, что твой дух не полностью исказился ненавистью Сатаниила. Всевышний прощает тебя. Сын может вернуться домой.
- Ты лжешь, подлый ублюдок!
Демоны и те шарахнулись, как трава от порыва ветра, от исполненного страданием вопля Стреловержца. Задето самое больное место падших изгнанников, за исключением Сатаниила, мало переживающего из-за ссылки, озлобленность и жажда мести убили в нем все самое светлое безвозвратно. Но его первые спутники, ангелы, сброшенные в огненную бездну, втайне лелеяли надежду на возвращение в родные пенаты, грезили во мраке вновь насладиться теплом и светом солнц, дарующих Мирозданию жизнь.
Гамал затрясся, сжал зубы, изрыгая проклятья. Ему-то чудилось, будто Избранный явился глумиться над сокровенным желанием изгоя, дабы сокрушить волю сражаться. Он и позабыл, что бывают честные люди, или высшие, окруженный завистью и злостью. А Нигаэль говорил чистую правду.
- Ты сохранил жизни семье эльфов в Суг-Меаса, - продолжал заступник Чертога. - И Ра видел это. От лица Всевышнего, он дарует тебе прощение.
- Я никого не щадил! - взвыл Гамал. - Зачем ты врешь мне?! Откуда тебе известно, что и где я делал?!
Бэрон наблюдал за непонятной беседой с удивлением. Поединок чести не спешил начинаться и Император теней забеспокоился. Оставив Мессора командовать армией на случай 'вероломной атаки', он направился к не случившимся поединщикам. Поведение Падшего взволновало Зверя особенно.
- Почему ты не сражаешься? - Бэрон попытался развернуть Гамала к себе, но тот вырвался, и все норовил прикрыть лицо.
- Этот прихвостень скверны больше не властен указывать тебе, - произнес Нигаэль. Рядом с ним упал луч света. - Иди же, чего ждешь? Всевышний никогда не обманывает, а первородные сыны дороже ему, нежели прочее Мироздание. Отец хочет вернуть блудное дитя домой.
- Ты что несешь?! - взбеленился Бэрон. - Убирайся или дерись с ним!
Захлебываясь ненавистью, Бэрон не предусмотрел возможности бросить ответный вызов от своего имени. Тогда-то уж избранник не отвертелся бы от схватки и, весьма вероятно, потерпел поражение. С другой стороны, в глубине темного духа он опасался проиграть ему и тем самым обречь дело Сатаниила на провал. Демоны разбегутся, словно крысы с тонущего корабля, лишившись надзора. Гамал растерялся, в глазах сурового, свирепого и самого преданного слуги Царя Преисподней появился страх. Дрожащие руки потянулись к свету. Вдоль луча побежали кольца, уносящиеся ввысь, в желто-бежевые облака. Светлые и
