продолжая кормиться грабежом этих стран, направляли средства не только на свое потребление, но и на развитие противостояния с нами. Военное противостояние. А так – мы уменьшаем их возможности и тем самым уменьшаем угрозу уничтожения страны Западом. Уменьшаем вообще возможности возникновения новой мировой войны.
– Но ведь если они поймут, что все, их системе кирдык, не ударят ли они всей своей мощью?
– По ту сторону не самоубийцы. Им тоже жить хочется.
– А «синдром загнанной крысы»? – хитро усмехнулся собеседник.
– Ты хочешь сказать, что Запад, поняв, что их система гибнет, пустится во все тяжкие чтобы сохранить ее?
– Да.
– Так если прямо перед носом есть реальная АЛЬТЕРНАТИВА, альтернатива лучшей жизни, причем активно предлагаемая, будет ли у народов этих стран стимул «погибнуть, но не сдаться»? В том числе и у элиты? Ведь и элите предлагается эта самая лучшая альтернатива!
– Пожалуй, нет.
– Вот потому мы и помогаем всем, не жалея средств. В том числе и воюя, защищая своих от агрессии извне.
– Чтобы предотвратить большую войну?
– Конечно!
– Да уж. Этого объяснения «на пальцах» нам очень не хватало! А то часто слышались вопли разных дебилов, что мы полмира ДАРОМ кормили.
– У вас там очень много было предателей Родины, – печально сказала психолог.
– Предателей? – удивился парень.
– А как еще назвать человека, сознательно распространяющего басни вражьей пропаганды, ЗАВЕДОМО ложные.
– А почему сразу «заведомо ложные»? Ведь пропаганда далеко не всегда состоит из одной неправды.
– Резонно. Но своя-то голова на плечах должна иметься? Чтобы просто подумать и самому решить, для чего ИМЕННО эта помощь оказывается.
– Но у нас она распространялась весьма значительным количеством людей. Причем имела смысл «тайной правды». Типа: «от нас это скрывают».
– Вот-вот! Типичная позиция типичного ренегата, – кивнула женщина, – они все принимают своих за полных идиотов и конченых мерзавцев, зато врагов – за гениев и правдолюбцев. У них это как-то априори.
– А у вас такие есть?
– Ренегаты?
– Да.
Психолог пожала плечами:
– Есть… но я их не встречала. Мало их очень. Это у вас они были весьма значительной массой и силой.
– А если я их встречу, что мне делать? – задал провокационный вопрос собеседник.
– Выслушать и послать! – с усмешкой сказала психолог.
– А в КГБ сообщать разве не надо?
– Зачем? Лучше уж сразу врачам-психиатрам. Это больше по их части клиенты.
– Какие у вас тут все правильные! – с сомнением и ернически заметил парень.
– Просто дураков и мерзавцев само общество правит. Очень эффективно. Привыкай.
– Че, им морды бьют?
– Не без этого… – усмехнулась психолог.
– Что-то мне кажется, что это один из тех, кто при катастрофе в наш мир попал. Из кап- России, – заметил Палыч, когда они отошли наконец от площади с экраном и пара со странной беседой осталась позади.
– Правильно кажется. Я его несколько раз видел. И видел в тот день, когда ту группу целиком отловили в наших лесах.
– Получается, его наши психологи решили адаптировать к нашему обществу. Заметил ранг? – Палыч красноречиво похлопал себя по плечу, намекая на нарукавную нашивку психолога.
– Угу. Интересно было бы его самому так поводить. Про наш мирок и про их очень много чего интересного узнаешь. Сравнением…
– А тебе что, того, что наши на Полигоне тогда рассказали, было недостаточно? – Палыч вопросительно посмотрел на Василия. – Про тех подростков оттуда? Весьма омерзительная картина.
– Да. Омерзительная. Но этот похож на человека. Потому и интересно.
– Думаю, что стоит тебе слегка обождать, и информация ОТТУДА польется широким потоком. Стоит только Врата туда настроить.
– Очень сомневаюсь, что это будет скоро.
– Скоро-нескоро, но перспектива с последними экспериментами, особенно после эксперимента в первой группе и настройки наших датчиков, тут дает очень много.
Василий с сомнением пожал плечами.
– Кстати, о «Прыгуне». Я для чего тебя вызванивал, Василий? Тут где-то Митя из первой. Обещал подойти. У него какие-то новости по первой части Проекта.
– Можем уже провести сравнительный анализ? – живо заинтересовался Василий.
– Да тут сравнением можно не только это изучать! Но и два мира непосредственно! – вдруг заявил Палыч, посмеиваясь, и взглядом показал в сторону.
К ним подошел Дмитрий, с которым оба не замедлили устроить диспут по только что увиденному. Но надолго не хватило.
– Ладно, замяли на время, – сказал Дмитрий. – У меня новости. Потеряли-таки наши «Прыгуна». Скачок первый – зафиксирован аппаратурой четко. Ваша идея сработала на славу. Второго, возвратного – ни гу-гу. Пробовали искать – глухо.
– Может, он не вдоль, а поперек пошел? – высказал предположение Василий.
– Думали. Но по параметрам первой волны – четко вдоль. И даже туда, куда посылали… ну, в общем, в том направлении. А вот обратного… так и не дождались.
– Хреново! – помрачнел Палыч.
– Да не то слово! Совсем хреново. Полный провал с экспериментальной калибровкой, – сказал Дмитрий, опустил голову и принялся ковырять ботинком асфальт.
– Получается, что в первой части Проблемы серьезный косяк, – печально высказался Тимофей Павлович; он весьма «неровно дышал» к «Звездной ветви» Проекта и поэтому весьма болезненно воспринимал неудачи. – Последняя модель оказалась где-то неверной, – мрачно заключил он.
– Оппоненты утверждают, что в корне неверной, – подтвердил Дмитрий, – но для проверки ИХ выкладок Министерство финансов
– То есть нашей. – На лице Палыча нарисовались весьма двойственные эмоции.
– Жаль! Очень жаль. А я так надеялся звезды увидеть… – печально заметил Василий.
– Да ты и так их ночью увидишь, сегодня, – неудачно сострил Дмитрий.
– Это не то. Я хотел, чтобы вот так, как, например, сейчас Марс – ПРЕДМЕТНО. А не очень издалека.
Люди под звездами
Выйдя на улицу, Игорь Миронов вдохнул полной грудью. Воздух был морозный и очень чистый, из-за чего производил впечатление чего-то нереального. Пахло елями и соснами, что росли неподалеку. Пахло снегом. Но в воздухе не было привычных запахов большого города – запаха машин. Запаха бензиновой гари. Возможно, он и был заметен где-то возле трассы, но благодаря преобладанию водородных и электродвигателей в городском транспорте здесь этой гари не чувствовалось.
