неожиданностям. И вооружены они будут наверняка. Нужен ОМОН. Из города.
– Ты уже и с ними связи наладил? – хмыкнул Михаил и покачал головой. – Когда же ты успел?
Да вот… представился случай. Но тут сразу же встает одна проблема: нам перед этими гавриками рисоваться совершенно ни к чему. Чтобы не задавали лишних вопросов. – Владимир придирчиво осмотрел собравшихся. – Много нас здесь… не подумали мы об этом варианте!
– В смысле: как уходить отсюда? – спросил Михаил, не отрываясь от окуляра телескопа, наведенного на дом бандитов.
– Да.
– Опять не проблема! Нагло садимся в машину и отбываем, – предложил Борис Ефимович.
– Угу. И «светим» всю нашу компанию еще раз. Одно дело, что мы вашу машину у вашего друга оставили. Другое, что жители наверняка обратят внимание на то, что как приехала большая толпа народу, так и отбыла. Не годится. Надо создать впечатление, что Ефимыч тут решил либо подшабашить, либо просто из сочувствия подвез разных попутчиков.
– Я предлагаю другую схему – расходиться по одному. Ефимыч, так как его тут все знают, «идет на дачу» вместе с Владимиром, – предложил Николай.
– А ты видел, какое там море грязи сейчас на дороге? – скептически спросил Михаил. – И вообще, какой резон по этой болотине Ефимычу переться на дачу? Ведь всем тут живущим известно, что ничего ценного на ней нет. Даже местные воры об этом знают. Иначе бы уже вынесли. Я прав, Ефимыч?
Каменский кивнул.
– Н-да, уже не то, – задумчиво заявил Владимир.
– А чего мы боимся? Уродов спугнуть? – опять встрял Николай. – Вряд ли кто из них нас тогда запомнил. Погода сейчас мерзкая – ветер, сыро и холодно. Вот-вот дождяра влупит. Я с Жориком отваливаю прямо сейчас на остановку автобуса. Он будет… – Николай посмотрел на часы. – Во! Уже через двадцать минут. Ефимыч отбывает один на своей «Тойоте». А Михаилу и Владимиру можно будет здесь остаться, так как их всего-то двое.
– А вдруг эти… из ОМОНа будут ходить по дворам и выяснять, есть ли кто из города?
– Короче, так! – резко вмешался Владимир. – Я думаю, что ты, Николай, вместе с Жориком и Михаилом, двигаете прямо сейчас на остановку. И уезжаете. Я делаю звонок в милицию. Наблюдаю за процессом и пересиживаю ночку здесь. Ефимыч же уезжает один и прямо сейчас.
– А чего такие перестраховки? Я не понял. Ведь ты говорил, что познакомился с кем-то из ОМОНа.
– Не «с кем-то из ОМОНа», а с человеком, который его может сюда прислать и сам приехать.
– Ну и? Ведь он-то тебя знает. И будет знать после звонка, что ты здесь.
– Он один знает, и его вполне достаточно.
– Ты, кстати, говорил, что тут милиция почти напрямую на бандюков работает. Не получится ли так, что мы вызовем ОМОН, а они сообщат бандюкам об этом вызове. И вся затея с ОМОНом – коту под хвост.
– Да, работает. И это надо учитывать всегда. Но в данном случае эти бандиты – из Дагестана. И с местными барыгами на очень длинных ножах. Так что если мы выступаем сейчас против этих дагестанских, то местная мафия нам мешать не будет. Хотя будет в курсе того, что на поимку дагов ОМОН выслали.
– И будет очень рада, что кто-то «догадался» их уделать с помощью местного ОМОНа, – добавил со смешочком Николай.
– Па-анятно… – Михаил оторвался от телескопа, аккуратно задернул занавесочку и пересел на табурет.
– Все равно нелогично как-то. С таким вот уходом.
– К чертям! Если их слишком много и мы не можем сами их уделать – надо переложить все на ОМОН. Поэтому главное сейчас, чтобы нас как можно меньше вместе видели. Чтобы никто из них и их информаторов не догадался, кто их так подставил. А остальное – пусть у милиции голова болит разные несуразности склеивать. Им за это деньги платят.
Неожиданно раздался стук в дверь, что вызвало тихий переполох. Телескоп спешно спрятали.
– Кого там черти принесли?! – подхватилась хозяйка.
– Если что, мы тут у вас гостим и чай пьем…
– А вы пейте, родные, пейте, у меня варенья много. А чая-то… – тут же раскудахталась хозяйка, направляясь к двери.
Некоторое время не было слышно ничего, а потом в прихожей кто-то затараторил:
– Та ладно, Николавна! Ты че гостей-то прячешь? Я же видел, кто к тебе тута заходил недавно! – стариковский голос был Владимиру знаком. – Я ненадолго. Мне твой старшой из гостей нужен.
– И зачем он тебе нужен? – строгим прокурорским тоном задала вопрос Анфиса Николаевна.
– Тьфу ты, напасть! – хихикнул дедок. – Как служила в СМЕРШе, так и по сию пору от тех замашек не отказалась.
В гостиной многозначительно переглянулись.
– Так вот че у нас Николавна такая ловко-осведомленная! – полушепотом поделился своими соображениями Николай.
– Похоже на то! – оскалился Михаил. – И как это она тебе попалась?!
– Искать надо тщательнее! – оскалился в ответ Владимир.
– За что имею боевые награды! – раздалось меж тем из прихожей гордое заявление бабульки на тираду старика.
В гостиной это ее заявление прибавило веселья.
Дедок таки прорвался через линию обороны, выстроенную хозяйкой, и, весь сияющий, появился в гостиной.
– А! Товарищ полковник! Вы уж извините меня, старика, за вторжение, что вам тут чаи пить мешаю, но… можно один всего вопрос? А то замучил он меня – ночами не сплю.
Начал старик радостно, но чем дальше он говорил, тем менее весело звучал его голос.
– Так вы знакомы? – удивилась хозяйка.
– Да вот, как видишь, – сказал старик и протянул руку Владимиру, поднявшемуся из-за стола. Они обменялись рукопожатиями.
– Вот те на! – развела руками Анфиса Николаевна. – Не было ни гроша, да вдруг алтын! Ну, раз такое дело… сейчас еще чашку поставлю, – она направилась к шкафу с сервизом.
Дед сел на табурет, смущенно уставился в стол, видимо, собираясь с духом, но потом оторвался от созерцания скатерти и запоздало представился:
– Матвей Степанович. Вы уж извините, что тогда в запарке не доложился.
– Да тогда, в тех условиях, и у меня не было времени до политеса. Владимир Сергеевич, – также представился Владимир, и они еще раз пожали друг другу руки.
– Владимир! Скажи, пожалуйста, а у твоего отца отчество случаем не Семенович?
– Да, Семенович. А вы с ним знакомы? – заинтересованно спросил Владимир.
Старик на это не среагировал и продолжил расспросы, почему-то понизив голос, при этом выражение его лица стало чуть ли не печальным:
– А у деда твово отчество не Кириллович?
– Точно! Семен Кириллович. Только он погиб в Великую Отечественную.
– Значит, ОН. На Зееловских он погиб… – сказал старик, закивал и снова уставился на скатерть.
Хозяйка, услышав такие подробности, молча полезла в тот же шкаф и так же молча поставила на стол бутылку водки.
– Да. На Зееловских.
– Ты так на него похож, сынок. Прям копия майора…
Старик прослезился.
– Воевали мы с твоим дедом, – продолжил он, – хороший он был командир. Все мечтал вернуться домой, зажить, как до войны жили… Все нам говорил: «Скоро конец войне, скоро домой. Еще поднатужимся, там уже Берлин видно». Не дожил. Всего-то совсем чуть-чуть не дожил. Страшный бой был. Много наших полегло. И майора ранило… Не довезли его до санбата… Не успели.
За столом повисло тягостное молчание.
Николай многозначительно показал взглядом на часы, кивнул на Владимира и вопросительно уставился
