Главное зло и опасность, потому что, овладев человеком, этот Зверь получает всю мощь интеллекта самого хитрого, умного и опасного зверя –
По этой причине выступать непосредственно против того Страха, что разбудил Зверя Тьмы, – бесполезно. Это только его еще больше дразнить-драконить. Бесполезно говорить, что мы достаточно умны-разумны, чтобы справиться с проблемами, возникающими при столкновении с неведомым. И как бы это ни было правильным, это же усиливает Зверя.
Усиливает, так как тоже поднимает неведомое – которое всегда стоит перед человеком, решающим реальную задачу. То самое неведомое, что всегда окружает маленький пятачок изведанного за всю человеческую историю. И это
Отсюда и следствие – чтобы хоть как-то задавить страх, надо апеллировать не к нему, а к той светлой части, что ему противостоит. Тому, что раз за разом заставляет человека шагать в неведомое в поисках решений извечных своих проблем.
То есть – воззвать к человечности.
Противопоставить Страху Долг перед людьми. Перед человечеством, в конце концов.
– Так что, Владимира мы должны там бросить?! – Василий, сказав это весьма жестко, уперся взглядом в Дмитрия, отчего тому стало еще более неуютно, и он опустил глаза. – И ребят, которые с ним? А там ведь – В ТОЙ ГРУППЕ, нашей группе, – не вот эта слизь, что вместо них к нам прибыла! Не интересовался, что за гоп-компания к нам ОТТУДА прибыла?
Дмитрий встретил эту тираду мрачным молчанием. Только каким-то обреченно-обиженным взглядом зыркнул на Василия и снова опустил голову, не собираясь отвечать.
– А надо было поинтересоваться! Наши психологи сейчас об этом только и трещат. Это не детки, и вообще не люди – это ГНИЛЬЕ! Среди них там только один – руководитель группы – оказался хоть чуть-чуть на человека похожим. А остальные… да у психологов вообще приличных эпитетов к ним не находится! Ты знаешь, что эти балбесы учудили, как только их немного подлатали? Не знаешь? Они начали… – Василий понизил голос почти до шепота. – ИСКАТЬ. ГДЕ. КУПИТЬ. ПРЕЗЕРВАТИВЫ!
Дмитрия аж передернуло. Видно, до него все эти пересуды психологов, гулявшие по Полигону, не доходили. Он всецело был погружен в те страхи, что им овладели, а на остальное у него не оставалось ни сил, ни времени. Он поднял голову, удивленно и растерянно посмотрел на Василия. Тот же, распалившись, таким же ядовитым тоном продолжил:
– Заметь: это детки крупных шишек там. Балбесы и балбески пятнадцати-семнадцати лет от роду. ТЫ ПРЕДСТАВЛЯЕШЬ…
Василий сделал короткую, секундную паузу прежде чем продолжить – слова в горле застряли.
– …что это вообще за общество, если у них б…во процветает на ТАКОМ уровне и в таком возрасте?! Это значит, что НАШИ попали в АД! И ты предлагаешь их там БРОСИТЬ?![29]
Василий выпрямился, посмотрел на закрытые ставнями окна. Сквозь щели пробивался солнечный свет. Видно, туча, слегка посыпавшая городок снегом, наконец ушла, и небо расчистилось. Он отодвинул уже почти пустую кружку с чаем и заговорил снова в полный голос:
– Так ведь и это еще не все. Наши социологи после опросов этих… – Василий сделал неопределенное брезгливое движение рукой, – составили примерные модели того общества. ВСЕ модели имеют вполне конкретный конец: через восемь-десять лет то общество просто перестает существовать. По причине окончательного распада государства или уничтожения соседями. И ведь правы будут соседи, уничтожая ТАКОЕ общество. Кто может стерпеть такую мерзость у себя под боком, да еще и как рассадника мафии и бандитизма? Ах да… я еще не говорил: там и мафия развита отменно! Именно она и правит той страной по полной.
Василий поднялся из-за стола и подошел к закрытому ставнями окну. Сквозь щель в ставнях был виден маленький кусочек двора, засыпанного снегом, по которому деловито шныряли птицы в поисках корма. Корм им каждый день высыпала сердобольная супруга Василия.
– И ведь уничтожат соседи то общество. Просто перебьют как бешеных собак. И ПРАВЫ БУДУТ… А это уже не просто ад. Это Апокалипсис!
Дмитрий, понурив голову, все так же молча слушал.
– Это значит, что нам их оттуда надо вытаскивать СРОЧНО. Самостоятельно они оттуда ну никак не выберутся. Даже если Юра Чернов не совсем пентюх и имеет представление о сути теории разработок Полигона.
– Он не пентюх, – подал голос Дмитрий, – я его знаю хорошо. Он может воспроизвести установку.
– А теорию? Он что, может решить Проблему?! Мы тут сколько упираемся уже? Сколько лет?! И сколько у нас тут теоретиков на это завязано? В одной твоей группе их десять. А во всех вместе? Не считал? Так ведь до сих пор не решили! Только-только что-то понимать стали. – Василий хлопнул ладонью по столу. – Да что там теория! Саму установку построить, это тебе не радиоприемник простейший на коленке собрать. Нужны технологии! И деньги. И энергия, что тоже деньги. И немалые. А там – КАПИТАЛИЗМ!
Василий на несколько секунд замолчал.
– Ты хоть представляешь, в какую Ж…У они там попали?!
За столом повисло длительное и тягостное молчание.
– Но ведь они туда попали по нашей вине – по вине нашего неудачного эксперимента… – попытался снова взять реванш Дмитрий.
– Так и надо их оттуда вытащить! Нам! Раз виноваты!
Видимо, придя к выводу, что в лице Василия он сторонника заведомо не сыщет, Дмитрий засобирался восвояси. Спешно, не глядя в глаза Василию, поблагодарил за чай и вымелся из дома. Когда дверь закрылась, Василий на некоторое время застыл у порога, осмысливая происшедшее. На душе остался крайне гадостный осадок. Василий в сердцах сплюнул.
Через минуту после ухода Дмитрия снова раздался звонок в дверь. Василий подумал было, что это Дмитрий вернулся, что-то забыв, но на пороге обнаружил своего непосредственного начальника.
– А, Тимофей Палыч! Заходите. У меня как раз свежий чаек. Кстати, а вам врачи чай как… разрешили?
– Наливай! Мне кофе запретили. Временно.
Было видно, что у начальника хорошее настроение.
Тимофей Павлович оббил снег с ботинок и перешагнул через порог. Его тулуп переместился на то самое место, где недавно висел такой же, но Жаринова.
Вид у Палыча был несколько помятый. Видно, еще не до конца его выправили медики, но, как и любая деятельная натура, не терпящая безделья, он вырвался от них и бросился в пучину работы.
– Вам сколько заварки?
– Как и себе, – коротко ответил Палыч, садясь за стол. – Я видел рядом с твоим домом Жаринова… – размешивая сахар, тут же взял он быка за рога.
Василий безнадежно махнул рукой:
– Был он здесь…
– Уговаривал?
– Да.
– И как ты?
– А что я? Мне с теми кликушами, что он возле себя собрал, не по пути…
– Я тоже его послал.
Собеседники переглянулись и сдержанно рассмеялись.
– Я что зашел… Ты, наверное, уже слышал, что у нашего майора появилась маниакальная идея…
– Это о «туристах»? – ухмыльнулся Василий.
– Ну да! – хмыкнул Палыч.
– Так это не его идея, кажется… С нею подполковник носился.
– Ну, не суть важно, – отмахнулся Палыч. – У меня тут в связи с ней возникла параллельная идея.
– Что, Палыч, неужто тоже изловом иномирян заинтересовались?
