Анархизм

Итакъ, знаніе — богъ! Въ дух? такого восторженнаго раціонализма опред?лилъ марксизмъ и отношеніе партіи къ классу. Только партія — полагаетъ Плехановъ, можетъ хранить въ чистот? пролетарскіе идеалы.

И нигд? предпочтеніе партіи классу не принимало такихъ уродливыхъ формъ, какъ въ рядахъ именно русской соціалъ-демократіи.

Особенно поучительна, въ этомъ смысл?, классическая позиція «Искровцевъ». Въ то время какъ «экономисты», оставаясь на почв? истинно демократическихъ началъ, высказывались за необходимость предоставленія иниціативы самому рабочему классу, за желательность его широкой самод?ятельности, «политики» пропов?дывали крайній, до конца идущій централизмъ». Движеніе представлялось имъ въ вид? организаціи — огромнаго заговорщическаго штаба, составленнаго исключительно изъ теоретиковъ движенія и над?леннаго полномочіями диктатора.

Психологія подпольной диктатуры, полной презр?нія къ самому пролетаріату, нашла яркое выраженіе въ изв?стной брошюре Ленина — «Что д?лать?» (1902 г.).

Идеальная соціалъ-демократическая партія представляется Ленину конспиративной организаціей теоретиковъ, сочувствующихъъ движенію. Во глав? движенія — штабъ «профессіональныхъ революціонеровъ». Классъ — безгласное стадо, послушный органъ въ рукахъ штаба. «Исторія вс?хъ странъ — писалъ Ленинъ — свид?тельствуетъ, что исключительно своими собственными силами рабочій классъ въ состояніи выработать лишь сознаніе трэдъ-юніонистское. Ученіе же соціализма выросло изъ т?хъ философскихъ, историческихъ, экономическихъ теорій, которыя разрабатывались учеными представителями имущихъ классовъ, интеллигенціи».

Другой с.-д., Череванинъ писалъ еще р?шительн?е, заявляя, что соціалъ-демократія, даже опираясь на небольшую часть организованныхъ рабочихъ, можетъ говорить отъ имени всего пролетаріата, ибо классовое сознаніе соціалъ-демократа, это — будущее, классовое самосознаніе (sic!) всего пролетаріата»[22].

И в?рные своимъ «заговорщическимъ» лозунгамъ — русскіе соціалъ-демократы «большевики» (санкціонированные 2-мъ съ?здомъ), относятся пренебрежительно къ собственно-пролетарскому движенію, призывая своихъ посл?дователей отказаться вовсе отъ участія въ рабочемъ профессіональномъ движеніи, что въ свое время чрезвычайно облегчило правительственную борьбу съ профессіональными союзами.

Въ такую отвратительную погоню за властью выродились попытки кучекъ безотв?тственныхъ «интеллигентовъ» представлять интересы пролетарскаго класса. Неудивительно, что провокація и гешефтъ-махерство свили себ? прочное гн?здо въ «законспирировавшихся» кучкахъ.

И спрашивается, что же оставалось въ подобномъ «соціалъ-демократическомъ» толкованіи отъ марксизма, матеріалистическаго пониманія исторіи, классовой борьбы?

Разв? не подобныхъ идеологовъ, падающихъ съ неба, им?лъ въ виду Марксъ, когда саркастически писалъ въ Коммунистическомъ Манифест?: «...Эти теоретики являются только утопистами, которые, желая удовлетворить потребностямъ угнетенныхъ классовъ, выдумываютъ системы, гонятся за наукой — возродительницей. Но по м?р? развитія исторіи, борьба пролетаріата пріобр?таетъ все бол?е и бол?е ясный характеръ и для этихъ теоретиковъ становится излишнимъ искать науки въ своей собственной голов?, теперь они должны только дать себ? отчетъ въ томъ, что происходитъ у нихъ передъ глазами и стать выразителями д?йствительности».

Какъ мало это вяжется съ «большевистскими потугами» — изображать «будущее классовое самосознаніе» пролетаріата.

Сторонники партійныхъ организацій, чуждые уродливыхъ централизмовъ, доказываютъ необходимость ихъ самостоятельности т?мъ, что профессіональное движеніе рабочихъ, погружая посл?днихъ въ тину повседневности, не можетъ способствовать выработк? общепролетарскаго идеала, что оно топитъ «конечную ц?ль» въ компромиссной борьб? въ пред?лахъ даннаго строя. Наконецъ, рабочее профессиональное движеніе, на изв?стныхъ ступеняхъ развитія, само начинаетъ требовать восполненія его политической борьбой и толкаетъ трэдъ-юніонистовъ на образованіе независимой политической рабочей партіи. Посл?дняя им?етъ задачей представлять общіе классовые интересы и, такимъ образомъ, раздвигаетъ самыя рамки рабочей борьбы, переходя непосредственно въ борьбу съ капиталистическимъ строемъ, борьбу противъ буржуазнаго общества. [23]

Такова точка зр?нія, наприм?ръ, глубокомысленнаго писателя и посл?довательнаго марксиста — Гильфердинга.

Однако, самъ Гильфердингъ, утверждая за политическимъ представительствомъ рабочаго класса такую важную роль, т?мъ не мен?е признаетъ, что поб?да рабочихъ обусловливается «не только политическимъ возд?йствіемъ».

«.. Посл?днее, напротивъ, можетъ воспосл?довать и въ конц?-концовъ ув?нчаться усп?хомъ лишь посл? того, какъ профессіональный союзъ достаточно обнаружилъ свою силу — показалъ, что онъ съ величайшей энергіей и интенсивностью можетъ проводить чисто экономическую борьбу, съ такой интенсивностью и энергіей, что ему удается расшатать сопротивленіе буржуазнаго государства, которое отказывалось вм?шиваться въ условія труда неблагопріятнымъ для предпринимателей способомъ, и что политическому представительству остается лишь окончательно сломить это сопротивленіе. Положеніе далеко не таково, чтобы сд?лать профессіональный союзъ излишнимъ для рабочаго класса и зам?нить его политической борьбой: наоборотъ, возрастаніе силы профессіональной организаціи становится необходимым условіемъ всякаго усп?ха».

Такъ политик? отводится настоящее м?сто: роль арріергарда вь движеніи.

И дал?е Гильфердингъ еще бол?е укорачиваетъ партійныя претензіи на монополію въ руководительств? классовымъ движеніемъ.

Гильфердингъ, проницательный изсл?дователь современнаго капитализма, прекрасно понимаетъ и природу современнаго государственно-правового строя. Ему ясно, что государство давно стало слугой капиталистическаго класса. «Капиталъ — пишетъ онъ — устраняетъ свободную конкурренцію, организуется, и, всл?дствіе своей организаціи, пріобр?таетъ способность овлад?ть государственной властью, чтобы непосредственно и прямо поставить ее на службу своихъ эксплоататорскихъ интересовъ», и дал?е онъ называетъ государство «непреодолимымъ орудіемъ охраны экономическаго господства».

И высказанныя выше частныя зам?чанія Гильфердинга окончательно закр?пляются въ его общей соціальной концепціи. «Финансовый капиталъ въ его завершеніи — пишетъ онъ — это высшая ступень полноты экономической и политической власти, сосредоточенной въ рукахъ капиталистической олигархіи. Онъ завершаетъ диктатуру магнатовъ капитала».

Но экономическій процессъ съ ростомъ диктатуры финансоваго капитала напрягаетъ до невыносимой степени вс? противор?чія классоваго буржуазнаго общества, объединяетъ вс? трудовые слои населенія противъ капиталистической диктатуры.

Какъ же разр?шатся эти противор?чія? Какъ произойдетъ соціальная революція? Черезъ счастливую комбинацію парламентскихъ голосовъ? Черезъ овлад?ніе цитаделью «государственной воли»? Ничуть не бывало.

Путь къ революціи, нам?чаемый Гильфердингомъ таковъ: «...Выполняя функцію обобществленія производства, финансовый капиталъ до чрезвычайности облегчаетъ преодол?ніе капитализма. Разъ финансовый капиталъ поставилъ подъ свой контроль важн?йшія отрасли производства, будетъ достаточно, если общество черезъ свой сознательный исполнительный органъ, завоеванное пролетаріатомъ государство, овлад?етъ финансовымъ капиталомъ: это немедленно передаетъ ему распоряженіе важн?йшими отраслями производства. Отъ этихъ отраслей производства зависятъ вс? остальныя, и потому господство надъ крупной промышленностью уже само по себ? равносильно наибол?е д?йствительному контролю, который осуществляется и безъ всякаго дальн?йшаго непосредственнаго обобществленія».

Итакъ, значитъ все д?ло въ «овлад?ніи финансовымъ капиталомъ».

Да! ..Но черезъ «завоеванное государство». Но для чего-же нужно это «завоеваніе государства», в?рнаго, какъ вид?ли мы выше, слуги капитализма, завоеваніе, требующее времени, энергіи, жертвъ? Ни для чего. По крайней м?р?, самъ Гильфердингъ дал?е пишетъ сл?дующее: «Захватъ шести крупныхъ берлинскихъ банковъ уже въ настоящее время былъ бы равносиленъ захвату важн?йшихъ сферъ крупной промышленности и до чрезвычайности облегчилъ бы первые шаги политики соціализма въ тотъ