могу использовать их досье, чтобы вывести на чистую воду того, кто прячется под чужим именем, или чтобы опознать труп. Тот, что вы нашли, например. — Инспектор серьезно посмотрел на докторов и убедился, что произвел на них впечатление. — Собранная нами информация позволила мне установить личность погибшего, хотя это было не просто. Тело находилось в воде несколько недель. Одежда распалась, на руках не осталось плоти. Черты лица изуродованы, зубы повреждены. Но шея оставалась над водой, и на ней сохранилась цветная татуировка в виде орла, такого же, как на гербе Нью-Йорка. Мой сотрудник просмотрел наши досье и нашел такую же татуировку в деле одного бывшего военного.
Фрейд посмотрел на Ренцо, который скромно кивнул. Инспектор между тем продолжал:
— Он служил в одиннадцатом кавалерийском полку, который в 1881 году принял капитуляцию Ситтинга Булла, вождя индейцев сиу. Момент был символический: конец войны с индейцами и объединение американских территорий. Все солдаты полка сделали себе такие татуировки в память об этом событии. Я получил их военные досье и сравнил антропометрические данные. Так я нашел имя нашей жертвы…
— Наверняка солдат, подходивших под описание утопленника, было немало, — сказал Фрейд.
— Но только один из них недавно пропал! — Кан положил дело с фотографией перед докторами. — Бернард Эмери, пятидесяти лет. Лейтенант кавалерии, преподававший историю в Йельском университете.
Фрейд всмотрелся в фотографию.
— Так странно видеть его лицо, — произнес он, помолчав.
— А теперь вы мне должны кое-что объяснить, — попросил Кан. — Как два иностранца, впервые попавшие в Нью-Йорк, всего за несколько часов нашли человека, которого две недели искала целая бригада сыщиков?
— Мы искали совсем другое, — ответил Фрейд.
— Что же?
— Улики, которые могли бы помочь нам истолковать сон.
— Какой еще сон? — с недовольством произнес Кан.
Снам он не придавал ни малейшего значения. Они состояли из бессмысленных образов и существовали лишь в воспоминаниях того, кто их видел. Реальность в них искажалась, и ничто не поддавалось проверке.
— Сон моей пациентки, Грейс Корда, — ответил Фрейд.
— И как же ее сон привел вас к трупу?
— Грейс страдает гидрофобией.
— Чем?
— Боязнью текущей воды. Проводя сеанс психоанализа, я понял, что этот страх появился полгода назад, когда она вместе с отцом осматривала небоскреб Зингера. Вчера она видела кошмарный сон, в котором повторялись элементы этого события. Чтобы понять больше, мы тоже решили посетить небоскреб.
— То есть вы натолкнулись на Эмери случайно, — заключил Кан.
— Случайностей не существует, — заметил Юнг. — Это была цепь событий, связанных неизвестным нам пока образом.
Фрейд покачал головой и что-то пробурчал себе в бороду. Он явно не разделял мнения коллеги.
— Это вы мне потом объясните, — Кан резко оборвал Юнга. — А сейчас скажите — что побудило вас открыть резервуар?
— Мы услышали доносившийся оттуда стук, — ответил Юнг. — Словно мертвец хотел привлечь наше внимание.
Фрейд громко вздохнул.
— Доктор, у вас просто острый слух, — пояснил Кан. — В отверстии для поступления воды застрял металлический предмет, и об него стучала пряжка ремня Эмери.
— Какой предмет? — спросил Фрейд, тайно радуясь тому, что Юнга вернули на землю.
Кан показал свою находку.
Это была маленькая медная пластина с выгравированным на ней рисунком: треугольник, внутри которого был изображен дракон, а над каждой из сторон — змея и надпись
— Это, — сказал Кан, — оставил в резервуаре убийца. Зачем — пока не ясно.
— Рисунок имеет нечто общее со способом убийства, — произнес Юнг, разглядывая пластину.
— Что же? — осведомился Кан.
— Дракон в треугольнике, обращенном вершиной вниз. Во многих эзотерических практиках, в частности в алхимии, это изображение символизирует воду.
— Но ведь алхимия — это какая-то древняя ерунда?
— Алхимики — это братство, которое целую тысячу лет утверждало, что может любой металл превратить в золото. За этой
Фрейд наклонился, чтобы рассмотреть изображение.
— Эта гравюра сделана при помощи неочищенной азотной кислоты, — заключил он. — Острым предметом и азотной кислотой.
—
Кан протянул ученым листки, найденные в макете Августа Корда:
— Это та же символика?
Юнг, рассмотрев их один за другим, кивнул:
— Да. Первый рисунок, кстати, совершенно идентичен гравюре.
— Это эскиз, — заметил Фрейд. — Один из этапов работы гравера.
— Утонувший дракон на гравюре может обозначать жертву, — предположил Юнг. — Если это так, тогда на двух других рисунках запечатлены другие убийства…
— Я нашел рисунки в кабинете Августа Корда, — сообщил Кан. — Возможно, его убили за то, что он о них узнал.
— Убийца оставил гравюру именно для того, чтобы ее нашли, — возразил Фрейд. — Поведение, типичное для глубокого невротика.
Кан решил, что развивать эту тему бессмысленно. Пришло время подводить итоги.
— Эмери, — сказал он, — был другом Корда. И есть вероятность, что оба убийства связаны между собой. Судя по всему, убийца готовит еще один удар. Я должен понять смысл этих рисунков. И еще я должен знать, что вам рассказала Грейс Корда.
— Мне снова придется отказать вам. Я не полицейский, — твердо произнес Фрейд. — Я и так рассказал вам слишком много о своей пациентке.
— Если вы не станете сотрудничать со следствием, — сухо заявил Кан, — я помещу Грейс под арест за отказ давать показания. И вы не сможете продолжить работу.
— Это неслыханный шантаж. — Фрейд был по-прежнему спокоен.
Кан, чувствовавший, что в нем закипает гнев, пристально посмотрел на психоаналитика:
— А если бы Эмери был жив? Неужели вы не предупредили бы его о грядущей участи?
Инспектор открыл дело и показал Фрейду отчет о вскрытии, подписанный судебно-медицинским экспертом Лоуренсом Прайсом.
— Эмери был еще жив, когда он каким-то тяжелым предметом сломал ему по одному ребру с каждой стороны. Потом привязал жертву ремнем внутри резервуара. Над водой оставались только голова и шея Эмери. Он мог дышать и пить воду, пока не потерял последние силы. Так он провел много дней. Его кожа гнила, мышцы раздувались, постепенное разложение тела сводило его с ума. Он кричал целыми часами, но тщетно. Потом он обессилел и опустил голову в воду.
— Словно крещение, — проговорил Юнг. — Крещение смертью.
Кану это замечание показалось неуместным, но он продолжил:
— Эмери расцарапал себе кожу ногтями, чтобы окрасить воду своей кровью. Должно быть, он надеялся, что кто-нибудь догадается проверить содержимое резервуара. — Инспектор закрыл дело. — Исчез еще один человек, который был близко знаком с Корда. Быть может, он умирает сейчас в страшных
