они нравятся, эти розовые алмазы…
— Про розовые — врать не буду. Но если найдутся — все будут твои!
Заскрипел ржавый поворотный механизм. И, к вящему удивлению Быстрого и его товарищей, дверь наружу отворилась!
После затхлой тюремной атмосферы даже колючий воздух Черного Города показался лошадям слаще меда.
Они вдыхали его полной грудью и радовались свободе. И, конечно, благодарность находчивому хрулю не знала удержу!
— Какой вы талантливый!
— И артистичный!
— И выдумщик! Сочинить такую историю!
— Обвели самого Жадину вокруг пальца!
— Если бы не вы, мы могли бы умереть в этой тюрьме!
— И даже медальон Снежной к делу приплели!
— Так ему и надо, этому Жадине!
Настроение было чудесным! Бубенций сразу забыл о том, что во рту у него с самого утра не было маковой росинки. А Хитрая — о том, что боль в ее ногах понемногу начала пробуждаться.
Печальный больше не думал о том, что еще час назад хруль показался ему недостойным жуликом и вруном, а Кусачий — о зловещем тихом пении, которое так сильно действовало ему на нервы, когда они искали вход в тюрьму и которое по-прежнему доносилось из Стекловарни!
И только Быстрый не забыл о Снежной.
— Мы должны спешить! — сказал он, вглядываясь в темень.
Восточный край неба уже начинал розоветь. Это значило, что в тюрьме они провели почти всю ночь. Но не могли же они так сразу взять — и ускакать, окутав хруля облаком дорожной пыли?
— Мы очень благодарны вам, почтенный Брех-Ло, — сказал хрулю Печальный. — Потому что только благодаря вам мы смогли выбраться из этой темницы. Теперь мы, лошади, ваши должники. И мы с радостью сделаем для вас все, что в наших силах! Но сейчас мы должны торопиться. Если и впрямь Снежную везут в Порт Семи Штормов, значит еще не все потеряно! Возможно, нам еще посчастливится нагнать разбойников!
— Никаких вопросов. Спасение царицы превыше всего! — согласился хруль. — Только…
— Что?
— Только… — хруль боязливо поежился, оглядывая серые руины Стекловарни, которые раскинулись куда хватало глаз, — Только мне тоже до зарезу нужно попасть в Порт Семи Штормов. Общество волков меня утомило. У меня от него начинается мигрень!
— Но и в порту живут одни волки. Многие из них тоже разбойники. Разве что морские, — удивилась Хитрая.
— По крайней мере, там можно сесть на какой-нибудь корабль. Меня уже давно ждут не дождутся в столице, в моем родном Гуляй-Сарае! Знали бы вы, какой у меня там дворец! Правда, не в самом центре. Но почти в центре! Зато Бухта Брошенных Кораблей, где расположен мой дворец — это такое романтичное местечко! Там у меня целый сад с фонтанами. И даже имеется собственный, персональный ковролет! Я вообще-то летать не любитель, но в хорошую погоду… Эх, соскучился я за настоящей роскошью!
Глядя на жалкую одежду Брех-Ло, разглагольствующего о собственном дворце с фонтанами и собственном ковролете, вещице баснословно дорогой и редкой, Печальный не смог удержаться от улыбки — ох и горазд же приврать этот обаятельный хруль!
Быстрый, стоявший на отдалении, нетерпеливо зафыркал — ему не терпелось пуститься галопом. Весь его вид словно бы говорил: 'хватит болтать!'
— Ну, счастливо оставаться, почтенный Брех-Ло, — сказал Печальный, вступая на дорогу. — Еще раз спасибо за помощь!
Хитрая, Кусачий и Бубенций тоже потянулись за ним, по очереди прощаясь с хрулем. Но как бы не так!
— Эй, ребята! Вы куда? А я так рассчитывал на вашу помощь! Я-то думал, вы меня подвезете! Эй! Ну что вам стоит — возьмите меня на спину, а? — взмолился хруль.
Его мордочка выражала всю гамму отрицательных эмоций — от неуверенности до панического страха. Куда только девались всепобеждающая уверенность и чувство юмора, которые так щедро источал Брех-Ло буквально только что!
Лошади остановились и принялись переглядываться.
То, о чем попросил хруль, не лезло ни в какие ворота.
Возить кого-то на себе? Нет, среди крылатых лошадей это считалось унижением! Без пяти минут оскорблением!
Да что оскорблением! Это казалось почти такой же несуразицей, как если бы один человек попросил другого стать на четвереньки и провезти его от магазина до автобусной остановки!
Крылатые лошади никогда не возили на себе ни людей, ни хрулей, ни даже волшебников (не говоря уже о волках, песьеголовцах и змеях-скоропеях). И этим они тоже отличались от обычных, земных лошадей.
От просьбы хруля лошади впали в настоящую прострацию.
С одной стороны, это был Брех-Ло, благодаря которому они спаслись. С другой — как можно предлагать такие несусветные вещи?!
Так они и стояли впятером, рассеяно разглядывая Стекловарню и не говоря ни слова.
А хруль тем временем продолжал:
— Я понимаю, что вы никогда и никого не катаете. Я знаю, что для лошадиного племени это так же мерзко, как для нас, хрулей, допустим, скушать эту вашу противную морковку. Но если вы не возьмете меня с собой, они снова изловят меня и упекут в тюрьму! Или, еще хуже, загрызут на месте! Вы разве не знаете волков? Они такие мстительные! Такие жестокие!
— Но город почти пуст! Все дороги свободны!
— Я же не такой сильный, как вы! Два разнесчастных волка могут запросто содрать с меня шкурку! Я даже не успею убежать от них! У меня ведь такие маленькие ножки…
— Но можно пробираться лесными чащобами…
— Вы же сами сказали, что в лесах полным-полно волков… Вы же сами жаловались, что едва спаслись из Сырого Леса!
— Но это против наших правил, — попробовал объясниться Печальный. — Если бы мы были простыми лошадьми, почтенный Брех-Ло… Но и я, и Быстрый, и Кусачий, и Хитрая, и даже Бубенций — мы все лошади знатного рода! Аристократы!
— Подумаешь, голубая кровь… — досадливо сказал хруль вполголоса и добавил чуть громче. — А что, среди лошадей из знатных родов считается хорошим тоном бросать друзей в самом вражеском логове?
Вопрос застал Печального врасплох — он лишь сердито ударил себя хвостом по боку.
— Но почему вы не хотите понять, почтенный Брех-Ло, — сказал Кусачий. — Если кто-нибудь увидит, как вы на нас едете, на нас ляжет несмываемый позор! Они просто засмеют нас! Это невообразимо!
— Значит так, да? — пробурчал хруль и бросил на весы свой последний довод. — А ведь только что вы совсем не то говорили! 'Мы теперь ваши должники, почтенный Брех-Ло!', 'Просите у нас что хотите, почтенный Брех-Ло!' Говорили?
— Говорили, — понуро согласились лошади.
— И вот я прошу: дорогие лошади, довезите меня, пожалуйста, до Порта Семи Штормов на своей спине…
Ответом ему было гробовое молчание.
— Что ж, прощайте, лошади. Теперь старому больному Брех-Ло ясно — это про вас в присловье говорится: 'Тонет — топор сулит, вытащишь — топорища жаль!'
— Знать бы еще что такое 'топорище'… — прогнусавил Бубенций.
