нежели для него. — Знаете, мы все лелеем глупые мечты, которым никогда не суждено осуществиться. Я столько времени потратила на это занятие, и, возможно, все зря. — Она рассмеялась, но это был невеселый смех. Ей вдруг стало неловко за свой рассказ, более откровенный, чем хотелось бы.
Он покачал головой:
— Вы ошибаетесь, Ханна Чандлер. Мечты — это совсем неплохо. Это все равно что иметь цель, к которой стремишься. Просто люди называют это по-разному… но на самом деле разницы нет. Это то, что подпитывает нас, чего мы хотим достичь. То, что поддерживает нас, когда дни особенно ненастны и одиноки.
Ханна изучала его лицо, стараясь запомнить каждую черточку. Он выглядел искренним и, казалось, говорил убедительно. Но она уже поняла, что звук его голоса способен заставить ее поверить любому слову. Тем более сейчас, когда она не сомневалась, что слова идут от сердца.
— Мечты и реальность могут быть очень далеки друг от друга, — возразила она.
— Или так близки, что стоит только протянуть руку — и ты возьмешь то, чего хочешь больше всего, — тихо обронил он. — Чего вы хотите больше всего, Ханна?
Глава 2
Это был не простой вопрос. Пожалуй, Ханна могла бы ответить, что вполне довольна своей жизнью. Во всяком случае, большей ее частью и не хотела бы ничего менять, Но в глубине души она жаждала большего… И именно этот трепетный огонек заставил ее сегодня сбежать из дома, подальше от повседневной суеты, чтобы иметь возможность побыть одной и заняться любимым делом.
И она с такой невероятной страстностью предалась рисованию, что даже не заметила, что творится вокруг. Это желание давно преследовало ее, но она не выражала его открыто, зная, что это вызовет неизбежный конфликт с той жизнью, которую вела ее большая семья. Тогда почему же она делится своими сокровенными мыслями с первым встречным? Почему старается объяснить ему вещи, которые никогда ни с кем не обсуждала?
С другой стороны, что ей мешает быть честной? Он задал вопрос и ждет ответа. Он готов выслушать ее. Ей даже казалось, что он читает ее мысли и, более того, понимает их. Так, может быть, в этом причина ее откровенности? Она хотела бы, чтобы искусство стало делом ее жизни, а не просто хобби. И все же, все же она чувствовала себя так, словно признание вырвали у нее помимо ее воли.
«Чего я хочу больше всего? — Ханна задумалась. — У меня есть все… а я хочу еще больше… больше для себя. И все же главное — осуществление моей мечты!»
— Мне думается… я бы хотела стать иллюстратором, — сказала она, глядя в его проницательные глаза. — Я сделала серию рисунков, и мне кажется, они могли бы подойти для детской книги. Но работа еще не закончена.
Он прищурился.
— Но будут закончены? — Хотя его голос звучал негромко, Ханна уловила в его словах скрытый вызов.
— Что вы имеете в виду?
— Вы собираетесь закончить их? Или вы используете незаконченные работы как оправдание своего бездействия? Это так удобно! Если они не скомплектованы, вы не можете представить их на рассмотрение, короче говоря, вам могут отказать.
— Нет-нет, не как оправдание, — возразила она, качая головой. — Просто… я с трудом нахожу время для работы.
— Если это то, чего вы на самом деле хотите, Ханна, вы должны найти время. Любым способом, как угодно… Ничего не добьешься, если будешь сидеть сложа руки.
— Вы не понимаете… У меня есть… — Она колебалась, не желая вдаваться в подробности своей жизни. — Понимаете, я не могу пренебречь…
— Вы просто ищете оправдание своему бездействию, — перебил он.
Желание защитить себя заставило ее продолжить:
— Можно сказать, сегодня я все же положила начало. То, что мне удалось сделать сегодня… совсем неплохо.
— Это действительно лучшее, что вы можете сделать? Вы уверены?
Она замялась, потом с улыбкой кивнула:
— Почти уверена.
— Вам бы не помешало больше верить в себя.
— Мне с этим не особенно везет, — призналась она. — Мы стремимся достичь цели, ищем и наконец находим то, чего хотим. Не сомневаюсь, я могла бы сделать это вполне достойно… если бы мне удалось найти время.
— Так найдите!
— Конечно, — согласилась она не без тени сарказма. Ее жизнь была слишком сложной, чтобы пытаться что-то объяснить. — Ведь это так просто!
— Я не говорю, что это просто. Вопрос в целеустремленности и преданности избранной мечте.
— У меня есть амбиции, порой они помогают мне настоять на своем.
— Если вы и дальше будете находить оправдания, вы ничего не добьетесь. Только вы, Ханна, можете осуществить ваши мечты. Только вы, и никто другой! Вы не должны ждать поддержки от других. Вам следует проявить инициативу, взять ее в свои руки.
— Я так и сделала. Я приехала сюда, подгоняемая одним желанием — приступить к осуществлению своего проекта. Даже не заметила, что гроза надвигается. С головой ушла в работу. И вот… я здесь. Еще есть советы?
Ее миндалевидные зеленые глаза встретились с его непроницаемым стальным взглядом. Ханна ничего не могла поделать с ощущением, что она медленно тонет в глубинах яростного водоворота… Чувство было ни на что не похожее и невероятно сильное. Как будто он проник в самые сокровенные глубины ее души. И снова она поразилась, как этот мужчина действует на нее.
Наконец после долгого молчания он сказал:
— У меня есть бумага, разумеется, самая простая, но я уверен, вы сумеете сделать наброски. — Он покосился на окно. — Мы не сможем выбраться отсюда, пока не утихнет шторм. Отличная возможность для вас заняться любимым делом. А я почитаю, пожалуй, — добавил он сухо. — Мешать не буду. Когда я за книгой, считайте — меня нет.
Ханна поднялась и, собрав грязную посуду, направилась к мойке.
— Должна заметить, я удивилась, увидев здесь столько книг, учитывая размеры комнаты… — Ее голос затих, растворившись в уютной тишине коттеджа.
— Чтение соответствует моему стилю жизни, — усмехнулся он. — Все очень просто — книги легко переносить с места на место. А вы любите читать?
Она поставила грязную посуду в мойку. Он подошел и встал рядом, и она снова почувствовала себя маленькой и беззащитной. Это странное ощущение было столь непривычным, что не на шутку взволновало ее. Она невольно ощутила присущий только ему запах, чуть горьковатый аромат сандалового дерева.
В конце концов, она отдавала себе отчет в том, что происходит. С ее стороны это была отнюдь не простая заинтересованность. Чувства, которые были мертвы уже несколько месяцев, снова ожили, будучи разбужены этим большим, сильным мужчиной. Она не могла не признать его неотразимую привлекательность. И это открытие одновременно и радовало и пугало ее.
— Вы позволите мне помыть посуду? — спросила Ханна, поворачивая кран.
Он накрыл ее руку своей большой теплой ладонью.
— Вы не ответили мне, — заметил Майкл, словно не слыша ее вопроса.
Он был так близко. Совсем рядом. Ханна поглубже вздохнула, стараясь призвать на помощь свое обычное спокойствие, но это оказалась задача не из легких.
— Вы абсолютно правы, я опять витаю в облаках, это один из моих недостатков, — улыбнулась она. —
