— Шейха?
— Шейх Мадэни Абдул Тарим. — Бэбс нахмурилась, сообразив, что сделала что-то не так. — Он не разрешил мне официально представить его вам в тот день на моей кухне, но я решила, что вы уже знаете…
У Эмили зазвенело в ушах. Она повернулась к Мадэни со странным чувством, что ее предали:
— Оказывается, вы шейх, а мне говорили, что являетесь владельцем экспортного бизнеса.
— Так и есть. Среди прочих моих занятий.
— Могли бы и упомянуть о тех самых прочих занятиях, в том числе, что вы — правитель страны.
— Я не правитель. — Он откашлялся и, слегка покраснев, добавил: — Еще.
— О-о! — вполголоса произнесла Бэбс. — Похоже, это моя ошибка.
Эмили протянула руку за бокалом воды:
— Никаких проблем. Это я ошибалась по поводу того, чем Мадэни зарабатывает себе на жизнь. Вот и все. Но это не важно. Я всего лишь занимаюсь обслуживанием. Так что шейх не обязан говорить мне правду.
— Ну, это хорошо, что вы так считаете, — произнесла Бэбс и, понизив голос, как будто теперь никто из гостей ее не мог услышать, сказала: — На какой-то момент мне почти показалось, что вы двое… увлечены друг другом.
— Это не так, — возразила Эмили.
— Не так, — подтвердил Мадэни.
— Ну конечно нет, — произнесла Бэбс, энергично закивав. — Разве это возможно, раз Мадэни обручен?
Обручен!
Всего минуту назад Эмили пришла в замешательство, узнав о том, что Мадэни шейх. Эмили почувствовала спазм в горле. Как хорошо, что она уже выпила воды. Эмили попыталась скрыть свою реакцию, промокая губы салфеткой. Жаль, что квадратная салфетка была не настолько велика, чтобы можно было спрятаться за ней и дать волю обжигающим глаза слезам…
— Эмили… — начал Мадэни. Под столом его пальцы погладили ее бедро.
Но Эмили резко повернулась к Бэбс:
— Вы же знаете меня, Бэбс. Моя жизнь — это моя работа.
Как она выдержала до конца ужина, Эмили не знала. Но она выдержала, и с удивительным достоинством. Даже приняла участие в разговоре о всемирной торговле, внеся свою скромную лепту. И все это время она игнорировала Мадэни и его руку, которая периодически покоилась на ее бедре.
Когда был подан с восторгом встреченный десерт, Эмили откланялась. Свою миссию здесь она уже выполнила.
Эмили укладывала свои хозяйственные принадлежности, когда Мадэни вошел на кухню:
— Эмили, я должен вам…
Она выпалила одним духом сумму в долларах. Увидев, что он нахмурился, объяснила:
— Это то, что вы должны мне. Трюфели стоили больше, чем я предполагала.
— Меня не волнуют деньги. — Он был до мозга костей правителем, когда лишь отмахнулся, услышав сумму. — Я хочу извиниться.
— За то, что лгали мне? — спросила она. — Или за то, что нечестно повели себя с невестой?
— Я не лгал. И не вел себя нечестно.
— Вы обручены!
— Нет.
Сердце Эмили подпрыгнуло, чтобы снова упасть, когда он добавил:
— Нет еще.
— Только, пожалуйста, не говорите мне, будто думаете, что мне от этого станет легче, — прошептала она. — Я была… и вы… мы почти…
— Я знаю. — Он тяжело вздохнул. — Могу себе представить, что вы думаете обо мне, но я не предполагал, что такое может случиться.
Неужели он думал, что от этого ей станет легче? Она скрестила руки на груди:
— То, что вы пришли ко мне в квартиру прошлым вечером и остались даже после ухода моей помощницы, не было случайностью, Мадэни… или шейх Тарим. — Она беспомощно уронила руки. — Как мне теперь вас называть?
— Я все тот же человек, Эмили. Шейх — это только титул.
— Нет. Я не знаю вас. — Она тихо вздохнула. — Как не знаю и себя. Но я, по крайней мере, не состою ни с кем в серьезных отношениях и не пытаюсь подцепить кого-то на стороне. — Она почувствовала, как ее глаза начинает жечь. — Когда вы собирались сказать мне об этом? Да и собирались ли вообще? А я-то считала, что вы совсем не такой, как Рид.
У Мадэни и без того переворачивалось сердце, но ее упоминание о неверном бывшем бойфренде нанесло ему сокрушительный удар. То, что он не собирался причинять Эмили боль или предавать ее, не имело значения. Он был виноват и в том и в другом…
— После того, что произошло вчера… я собирался рассказать вам все сегодня.
— Что ж, Бэбс облегчила вам задачу.
— Я имел в виду — перед ужином.
Сначала он ходил из угла в угол своей спальни, зная, что Эмили на кухне и что он должен сказать ей всю правду. Он пытался найти для нее правильные слова, чтобы объяснить не только свою ситуацию, но и то, что она стала значить для него. Но нужные английские слова ускользали от него, несмотря на то что он давно уже свободно говорил на этом языке. Ему даже пришлось записать свое извинение сначала на арабском, а потом перевести. И наконец, он отправился к ней.
— Но миссис Паттерсон отвлекла меня, а потом начали съезжаться мои гости.
— Ваши гости. — Кровь отлила от ее лица. — Ну и идите к ним. Вы хозяин.
— Вы для меня гораздо важнее, — настаивал он.
— Нет. — Ее глаза сверкнули. — Пожалуйста, если я вам не совсем безразлична, ради моей человеческой и профессиональной репутации идите туда, пока не начались кривотолки. У них теперь достаточно оснований, чтобы посудачить об истинной природе наших отношений.
Мадэни кивнул. Он сделает так, как просит Эмили. Она уже и так достаточно понервничала из-за него.
— Только обещайте мне, что никуда не уйдете, пока нам не удастся поговорить.
— Что еще тут можно добавить?
— Обещайте мне. — Мысли Мадэни вернулись к сделке по недвижимости, которую он совершил от имени Эмили сегодня утром. Это стоило ему кругленькой суммы, но он был должен ей неизмеримо больше. — У меня для вас кое-что есть.
Прошел почти час, прежде чем все гости удалились, а Мадэни смог вернуться на кухню. Эмили сидела за столом со стаканом воды.
— Спасибо, что подождали. Она пожала плечами:
— Я же сказала, что подожду.
— У меня есть кое-что для вас. — Он вынул из внутреннего кармана пиджака какие-то бумаги и протянул Эмили. — Это мой способ сказать вам о своем сожалении.
Она развернула документ — юридическое соглашение о приобретении здания, местоположение которого идеально подходило для ее ресторана. На его глазах смущение на ее лице уступило место осознанию. Он ждал улыбки, проявления радости, а получил накал ярости.
— Что это? — сердито спросила она.
— Договор купли-продажи. — Он нахмурился. — Я купил все здание.
