золотистой бабочкой ждет всего в миле или двух от лагеря. – Он с недоверием покачал головой. – Я даже сейчас еще не совсем опомнился от изумления.
– Однажды вы обещали Ханне Маклиод, – вмешался Тоби, – свою помощь в случае крайней нужды. Вы сказали, что сделаете все от вас зависящее, сеньор. Поэтому она сегодня здесь.
Рамон Дельгадо недовольно кивнул:
– Так я и думал. Однако, вы понимаете, сегодня я почти бессилен. Я – преступник, за которым охотятся. У меня нет ни богатства, ни влияния, так что я плохо представлю, чем могу услужить сеньорите.
– Всего лишь одним, сеньор Дельгадо, – сказала я. – Вы держите у себя человека по имени Эндрю Дойл. Я – его невеста, и я прошу вас его отпустить.
Рамон Дельгадо со свистом набрал в грудь воздуха, и я испугалась, когда он повернул ко мне свое окаменевшее лицо.
– Эндрю Дойл? – переспросил он. – Он – ваш жених? А он знает, кем вы были?
– Он знает, сеньор, – ответила я, изо всех сил стараясь говорить спокойно. – Два года назад я покинула колледж, как только у меня появилась такая возможность.
– Но... Он знает?
– Конечно. Сеньор, вы считаете, что я могу быть нечестной?
– О нет, нет... – Он махнул рукой, как бы извиняясь, а потом покачал головой, не в состоянии скрыть своего изумления. – Но когда я подумаю о его семье... А, ну ладно, кажется, бедняжка Эндрю совсем у нас дурачок.
Тоби взвился, но я, не повернув головы, резко бросила ему:
– Сидите, Тоби. Я не оскорблена.
Через пару секунд я услыхала рядом спокойный голос:
– Не бойтесь, Ханна, я вас не подведу.
Рамон Дельгадо поднялся из-за стола и принялся ходить по комнате.
– Вы знаете, чего вы просите от меня, настаивая, чтобы я освободил Эндрю Дойла? – угрюмо спросил он. – Я вам скажу, сеньорита. Вы просите, чтобы я уничтожил последний шанс удержать моих людей. Если я не спасу их товарищей, они потеряют веру в меня, а спасти их я могу только с помощью Эндрю Дойла. – Он почти кричал, и голос у него дрожал от волнения. – Когда-то вы дали мне уверенность в себе и силы продолжать дело моей жизни, а теперь собственной рукой отбираете у меня последнюю надежду.
– Что бы вы ни сделали с Эндрю Дойлом, – сказал Тоби, – ваши товарищи в тюрьме, сеньор, не избегнут расстрела.
– Это то, во что родные Дойла хотят заставить меня поверить.
– Это то, во что вы сами верите в глубине души, сеньор Дельгадо.
– Пожалуйста, – взмолилась я. – Сейчас неважно, кто из вас прав. Мексиканский дворянин дал мне слово и в подтверждение этого слова подарил мне кольцо, чтобы я могла воспользоваться им в случае надобности. Час настал, сеньор Дельгадо, и я спрашиваю вас, чтите ли вы слово, данное мне?
Он ответил не сразу, а сначала подошел к лампе и зажег ее, потому что в комнате уже стало темно. Когда он ставил лампу обратно, я заметила, что у него посерело лицо, крепко сжаты зубы и в глазах полыхает мрачный огонь.
– Сеньорита, вы пришли к отчаявшимся людям, – сказал он наконец. – Если бы вы умерли, мое обещание больше не имело бы цены.
Внезапно меня охватил страх, но я не поддалась ему и постаралась говорить не очень дрожащим голосом:
– Сеньор, в вашей власти убить нас и жить убийцей до конца своих дней.
Тоби вытянул ноги и задумчиво произнес:
– Прежде чем мы выехали их Оахаки, я написал подробную записку о том, что мы собираемся сделать. Если мы не вернемся, ее опубликуют все газеты в Мехико и очень многие в Европе и Американских Штатах. Сеньор, вы будете опозорены.
Рамон Дельгадо тяжело вздохнул, стараясь взять себя в руки, а потом сел за стол и посмотрел на меня ненавидящими глазами.
– С вас не упадет ни один волос. Что же до Эндрю Дойла, я подумаю и утром дам вам ответ.
– Могу я увидеться с Эндрю? – спросила я.
– Поверьте мне на слово, что он жив и здоров. – Рамон Дельгадо взял в руки кольцо и пристально вгляделся в него. Потом он что-то сказал по-испански, и вошли двое мужчин с ружьями. – Теперь вы покинете нас, мистер Кент, – проговорил он, все еще не отрывая глаз от кольца. – Будьте добры, идите с моими людьми.
Я опять перепугалась до смерти, и голос у меня стал тонким от напряжения:
– Пожалуйста, скажите мне, что вы не причините зла мистеру Кенту.
Рамон Дельгадо пожал плечами.
– Не могу, сеньорита. Люди здесь собрались дикие, а дисциплина, увы, хромает.
Тоби встал и коснулся моего плеча:
– Не беспокойтесь. Все будет в порядке.
