заметил и продолжал допытываться.
— Я знаю, что он появился. Ну и как связан граф с нашими планами?
— Всё очень просто, ваше высочество. Граф выразил открытое неповиновение королю. Больше того, он открыто бросил вызов королю. В дальнейшем обстановка будет лишь ухудшаться. Мы позволим графу делать всё, что он только посчитает нужным сделать. Даже больше того, мы будем помогать ему. Пусть вражда с королём пустит корни. Когда это произойдёт, и все будут считать графа смертельным врагом его величества, мы нанесём одновременный удар.
— Ах, вот оно что…проклятье, — вырвалось у Дофина. А Лануа тем временем продолжал с горящим взглядом:
— Когда падут его величество и герцог Бургундский, все сразу же укажут на графа, как на виновника. Его заклеймят как убийцу. Всем известно ненависть Д'Арманьков к Бургундцам. Добавьте к этому ненависть, которую питает граф к королю,…и у нас будут развязаны руки. После всего мы сможем и должны будем уничтожить графа Д'Арманьяк как виновника и убийцу короля. Нам всего лишь надо выждать и воспользоваться услугами графа. Вот и всё.
— Прекрасный план, — не мог не согласиться Дофин, — но в нём есть существенный изъян.
— И какой же, ваше высочество?
— А что если его величество вздумает отпустить графиню и примириться с графом? Как мне представляется — это лучшее решение для короля. Если так и произойдёт, тогда о ненависти не может быть и речи. Граф покорится королю.
— Этого не случится, ваше высочество!
— Откуда такая уверенность? — Дофин пытался разглядеть непроницаемое лицо Лануа. Но заметил лишь мрачную улыбку.
— Предполагая подобное развитие событий, мы предприняли необходимые шаги. И они исключат примирение короля с Д'Арманьяками!
Глава 41
Таньги в прекрасном расположении духа появился в кабинете мэтра Амалена. Тот, едва увидев Таньги, побледнел и сразу же воскликнул:
— Сударь, даже не просите меня. Я больше не стану потакать вашим просьбам. К тому же, разве мы не договорились о том, что вы больше не будете ко мне обращаться?
Таньги весело расхохотался, чем привёл мэтра Амалена в ещё большее смятение. Однако Таньги и не собирался издеваться над несчастным начальником тюрьмы. Посему сразу же показал письмо с личной печатью короля. Письмо предписывало немедленно выпустить из тюрьмы графиню Д'Арманьяк. Увидев печать короля, мэтр Амален с облегчением вздохнул. Причина появления Таньги оказалась вовсе не та, кою он себе вообразил. На радостях мэтр Амален решил собственноручно освободить графиню. Он лично вызвался проводить Таньги. Весело беседуя между собой, они отправились в путь. Настроение у Таньги было приподнятое. Ещё бы, ему удалось убедить короля выпустить графиню. «Несчастная Луиза, — думал Таньги, направляясь к ней, — наконец-то, ты сможешь успокоиться. Обрести немного радости. Твой сын даст тебе то, чего ты была лишена все эти годы». Таньги хотя и осуждал поведение Жана, но не мог не понимать причин, которыми он руководствовался. Таньги отвлёкся от мыслей, когда раздался скрежет отворяемой двери. Мэтр Амален раскрыл перед ним дверь. Таньги не задерживаясь, вошёл внутрь. Мэтр же остался стоять за дверью. Графиня выглядела слишком бледной. Она стоя встретила появление Таньги и сразу же устремила на него вопросительный взгляд, в котором читалось огромное напряжение.
— Анна не стала супругой Монтегю! — сразу же сообщил новость Таньги.
Услышав эти слова, графиня шумно, с непередаваемым облегчением выдохнула.
— Я надеялась, что король изменит своё решение! — счастливым голосом прошептала она.
— Король не изменил своего решения, — Таньги широко улыбнулся и не стал тянуть с радостной новостью. — Крепись, Луиза,…ибо появился…твой сын, — сообщил он мягким голосом.
Графиня Д'Арманьяк пошатнулась. Лицо в одно мгновение выразило сразу целую бурю чувств. Губы издали едва слышный шёпот:
— Мой сын…Таньги…ты сказал, мой сын?
— Да, Луиза. Жан жив. Он в Осере. Анна с ним…
— Господи… — только и могла прошептать графиня Д.Арманьяк. Из её глаз брызнули слёзы, а в следующее мгновение…у Таньги вырвался приглушённый крик. Он бросился к графине. Из её горла буквально вырвалась струя крови, обрызгивая всё лицо и одежду. Следом хлынула кровь из носа. Графиня, издавая хрипы начала оседать. Таньги подхватил её на руки и бережно уложил на деревянный топчан.
— Лекаря сюда! — изо всех сил закричал Таньги, пытаясь в то же время как-то помочь графине. Кровь из носа и рта шла не переставая. Графиня начала биться в конвульсиях. Черты лица исказила судорога. Таньги держал её за плечи, и всё время звал на помощь. В камеру ворвался мэтр Амален. Увидев, в каком состоянии находится графиня, он выбежал из темницы и куда-то помчался. Таньги же расстегнул ворот платья, пытаясь как-то облегчить страдания графини. Но дело обстояло хуже некуда. Таньги осознал эту истину, с ужасом наблюдая за тем, как быстро меняется цвет лица графини.
— Крепись, Луиза, крепись, — шептал Таньги, — ты не можешь сейчас умереть. А как же твой сын, …а как же Анна. Ты не можешь оставить их,…держись, Луиза…Господи, помоги ей! — вскричал, задрав голову, Таньги.
Тем временем судороги усилились. Графиня пыталась что- то сказать и даже сумела приподнять голову. Но вместо звуков из горла вырывались очередные струи крови. Голова упала обратно на подушку, а руки…руки безвольно повисли вдоль тела. Таньги отошёл от Луизы лишь тогда, когда в темнице появился мэтр Амален с лекарем. Уступив место лекарю, он всё же пытался заглянуть через его плечо. Но тот всё время суетился над графиней и не позволял ему этого сделать. После короткого осмотра, лекарь повернулся лицом к Таньги и безнадёжно развёл руками.
— Очень похоже на отравление, — негромко произнёс он и чуть помедлив добавил с непоколебимой уверенностью. — Я здесь бессилен. Она умрёт через несколько минут. Ей уже никто не в состояние помочь.
Лекарь, а вслед за ним и мэтр Амален молча вышли, оставив Таньги наедине с графиней. Он опустился перед ней на корточки и с болью прошептал:
— Луиза…ну почему,…почему ты меня не послушала?
Таньги увидел взгляд умирающей. Далеко в глубине глаз…светилась радость. Она уходила счастливая. Она шла к своему супругу. Таньги понял этот безмолвный взгляд. Графиня закрыла глаза, но продолжала содрогаться в конвульсиях. Таньги взял её руку в свою и держал до тех пор, пока она совсем не затихла.
Несколькими часами позже, когда над Парижем забрезжил рассвет, Таньги появился в опочивальне короля. Король только встал и был облачен в ночную рубашку. Увидев Таньги, он с ужасом вскричал:
— Что произошло? Ты весь в крови…
— Это кровь графини Д'Арманьяк! — усталым голосом ответил Таньги.
— Кровь графини? — услышав эти слова, король изменился в лице.
— Она умерла! — коротко сообщил Таньги и без сил опустился в свободное кресло. Он подпёр рукой голову и с мрачным видом уставился в камин. Король же попытался осознать реальность. А она выглядела ужасной. Он ожидал всего что угодно, но только не такого конца. И видимо осознание этой истины заставило его заволноваться.
— Умерла или убили? — наконец спросил он.
— Какая разница, Карл, — безо всякого выражения ответил Таньги. — Виновником её смерти посчитают тебя. Мы никого не сможем убедить в том, что её смерть не дело наших рук. Во всяком случаем до той поры, пока не найдём истинных виновников её смерти.
