«Он не любит, когда я откусываю руки его гостям», – донеслась до меня мысль.
Я немножко офигел, а кошка продолжила неспешно вылизываться.
«И почему же ты откусываешь руки? – спросил я, любуясь мехом этого создания. – Не нравится, когда тебя гладят? Или просто не любишь чужаков?»
«Я люблю, когда меня гладит хозяин, – ответила кошка, посмотрев мне в глаза. – Никто не умеет это делать, как он».
«А вдруг у меня получится?» – улыбнулся я.
В ответ кошка оскалилась и послала мысль:
«Попробуй, но если мне не понравится, ты останешься без руки!»
«Идет!» – весело заявил я, бросил сумку на землю и перепрыгнул через хиленький заборчик, который служил ограждением только для блезира, так как всерьез рассчитывать на то, что он сумеет удержать этого зверя, поводок которого был накинут на столбик, было глупо.
Кошка поднялась и потянулась, зевнув во всю пасть и продемонстрировав мне великолепный набор зубов, способных не только перекусить руку, но и запросто откусить голову неосторожному. Сделав два шага, я аккуратно положил ей ладонь на загривок и стал медленно почесывать. Через некоторое время я переместился за уши, потом к шее... Эмоции кошки, которые четко ощущались мной, говорили о том, что я на верном пути. Спустя несколько минут она прикрыла глаза от удовольствия, а потом уже собралась опуститься на землю, чтобы подставить мне живот, но внезапно позади меня раздался крик:
– Тебе что, жить надоело?!
Кошка вздрогнула, приходя в себя.
«Хозяин», – с легким сожалением донеслась до меня ее мысль.
– На самом интересном, – вздохнул я, повернувшись к источнику шума, который мне не составило труда опознать.
Ваз стоял в окружении тех самых эльфов, судя по всему, только что выйдя из штабной палатки, и смотрел на меня.
– И незачем так орать, – спокойно сказал я, улыбнувшись краешком губ.
Узнавание длилось недолго.
– Алекс? – ошеломленно произнес Ваз. – Это действительно ты?
– Я, я. А ты, значит, хозяин этой красотки?
Кошка стояла рядом, не стремясь, впрочем, откусить мне конечность. Видимо, сеанс поглаживания ей понравился. Озадаченный Ваз подошел к загону, оставив своих сородичей у палатки, и принялся меня внимательно рассматривать.
– А ты изменился с момента нашей встречи, – сказал он, протягивая мне руку.
– Есть немного, – с улыбкой ответил я, пожимая ее. – Не знал, что у эльфов есть такие... кошки.
Я снова положил ладонь кошке на загривок. Но она была напряжена, видимо, в присутствии хозяина это не позволялось, поэтому я мысленно извинился и пообещал продолжить как-нибудь в будущем.
– И как же тебе удалось сохранить свою руку? – удивился Ваз, когда я перепрыгнул через заборчик и встал рядом с ним. – Быстрая никому еще не позволяла так просто касаться ее.
– Быстрая? – переспросил я. – Какое оригинальное имя.
«Тебе нравится?» – мысленно спросил я у кошки.
«Среди моих сородичей я Каррашша», – ответила она.
– Каррашша, – задумчиво произнес я. – Это имя тебе больше подходит. Ну, еще увидимся!
Я махнул ей рукой и получил в ответ дружелюбный оскал, после чего поднял свою сумку и обратился к Вазу:
– А как дела в Фантаре? Как там Алиса поживает?
Но эльф не спешил отвечать мне, рассматривая во все глаза.
– Что? – удивился я. – На мне цветы выросли?
Поглядев на Каррашшу, а потом вернувшись взглядом ко мне, Ваз спросил:
– Алекс, ты что, разговаривал с ней?
– Да, а чего ты удивляешься? Она же разумна, так почему бы с ней не поговорить?
– Алекс, ты... ты действительно думаешь, что можешь с ней общаться?
– Ваз, перестань говорить загадками. Ну, поговорили немного, что в этом такого? Причем, судя по тому, что она даже не удивилась, когда я с ней заговорил, у вас такое должны многие уметь. Или нет?
– Невероятно, – пробормотал Ваз, но сразу же опомнился и потащил меня за руку в сторону. – Нам нужно побеседовать наедине.
– Эй, постой! – я с трудом отцепился от его хватки. – Мне сначала надо с Фариамом словцом перекинуться, да и тебе при разговоре также не помешало бы присутствовать. Он сейчас там? – я кивнул на палатку.
– Да.
Я вместе с Вазом миновал почтительно расступившихся эльфов и вошел в палатку. Там были двое, увлеченные разговором. Одного я давно знал, регулярно желал доброго утра и снабжал ценными сведениями, а второго видел впервые. Рядом с Фариамом у стола с картой стоял гном. Наверняка среди своих сородичей он считался гигантом, так как ростом был всего на полголовы ниже Фариама и только немного уступал мне. Скуластое мужественное лицо украшали аккуратная черная бородка и усы, а доспехи и меч за плечами говорили о том, что это был воин. Глядя на него, я ощутил некое приятное чувство... родства, узнавания, доверия, не знаю, как поточнее выразиться. Неизвестно откуда у меня возникло такое впечатление, что я знал этого гнома всю жизнь.
– Привет! – поздоровался я.
– Явился наконец! – недовольно произнес Фариам, протягивая мне руку. – Где ты шлялся так долго?
– Да так, с кошкой во дворе поболтал, – я ответил королю крепким рукопожатием и первым протянул руку гному. – Алекс.
– Мирин, – улыбнулся тот и пожал ее.
– Ну, теперь, когда все в сборе, давайте обсудим план действий, – решительно сказал Фариам и сел за стол.
Я, нисколько не стесняясь, устроился в мягком кресле рядом с ним, Мирин сел по другую сторону от короля, а Ваз расположился напротив нас. Пододвинув карту к себе, король начал:
– Итак, по нашим предположениям...
– Прошу прощения, – поднял я руку. – Я знаю, что перебивать нехорошо, а королей – вообще смертельно опасно, но хочу предложить вам свой план действий, над которым очень долго думал. Давайте вы его сначала выслушаете, признаете бредовым и обреченным на провал, а уже потом будем вместе искать альтернативу. Согласны?
Обведя взглядом присутствующих, я не дождался возражений, а потом, проверив палатку на наличие «жучков», не спеша и обстоятельно изложил свой план, постаравшись быть максимально убедительным.
– Это самоубийство! – заявил Фариам после того, как я замолчал.
– Невозможно рассчитать все с такой точностью, – уверенно сказал Мирин. – Обязательно произойдут непредвиденные накладки, которые приведут к катастрофе.
– А может получиться! – улыбнулся Ваз.
На него взглянули как на идиота и продолжили меня убеждать в том, что этот план – творение слабоумного и является, мягко говоря, нереальным. Спустя несколько минут, видя, что я никак не реагирую на доказательства своего кретинизма и только улыбаюсь, Фариам с Мирином угомонились и замолчали.
– Не нравится мой план, придумайте свой, а я послушаю, – спокойно сказал я. – И потом, неужели вы думаете, что я сам не обзывал себя идиотом, когда мне пришла в голову эта мысль?
Не дождавшись никаких конструктивных предложений, я заключил:
– У нас еще осталось два дня, после чего предпринимать что-либо будет уже поздно. Так что думайте, обсуждайте, мешать я вам не буду. Если вдруг изобразите что-нибудь толковое, я руками и ногами буду «за»! А теперь позвольте откланяться и пойти перекусить, а то уже больше суток ничего не ел, желудок к спине прилип!
