Машина пошла вниз.
Генерал обернулся ко мне:
– Если со мной будет неладно, все мои долги и обязанности возьмет на себя Калерия. У нее есть связи, так что не бойся. – Генерал старался говорить убедительно. Но сам не был уверен в своих словах.
– Не беспокойтесь, – сказал я. – Уверен в вашем умении выйти сухим из воды.
– Но не в этот раз.
– Я думаю, – сказал я, – что они сами не понимают еще, как себя вести.
– А я надеюсь на то, что не все доклады представлял в письменной форме, – улыбнулся генерал.
Вертолет ударился о землю и вздрогнул.
– Быстро! – приказал генерал. – Все, кто хочет выжить, выбирайтесь из машины и бегите внутрь, к переходнику. Тот, кто хочет остаться и иметь дело с нашими преследователями, вольны это сделать. У вас еще есть полчаса жизни.
Никто не стал спорить, возражать, рыдать или суетиться.
Первой выскочила Вера и побежала в здание цеха. И по тому, как она это сделала, я понял, что она не в первый раз туда бежит.
За ней выскочил Лядов.
Егор помог спуститься Майоранскому. Такому гуманисту не место на баррикадах.
Мы с генералом замкнули шествие.
До открытой боковой двери в цех было метров пятнадцать.
Я услышал, как с другой стороны цеха на большую площадку опускаются военные вертолеты. Они уже поняли, что рядом с нами места нет.
У нас образовались лишние две-три минуты.
Когда я оказался в цехе и проморгался, привыкая к полутьме, Вера уже подбежала к грязной завесе, прикрывавшей черное пространство между станками.
– Быстро! – приказал дядя Миша. – Первым идет Егор.
– Почему? – вскинулся Майоранский. – Я старше.
– Мы еще увидимся? – спросил Егор, глядя на меня.
– Обязательно, – сказал я.
Вера спросила:
– Я точно умру?
– Через три часа.
Тогда она шагнула внутрь. Затем биологи.
Каждый раз за занавесом образовывалось светящееся пятно. И гасло.
Генерал неловко обнял меня.
Я ткнулся носом в его щеку.
Все-таки мы с ним славно поработали вместе. Жалко, что свою карьеру генерал загубил.
– Иди, – сказал генерал. – Мне надо встретить чекистов, чтобы не выводить на эту дырку.
Я откинул занавес и оказался в теплом сухом пространстве. Передо мной светилась пустота.
Я шагнул в нее.
И оказался в жилище совершенно растерянного от обилия гостей Фенички.
– Если можно, выключите дырку, – сказал я.
– Дырки не выключаются, – ответил Феничка. И повторил: – Дырки не выключаются. Очень смешно.
– Ах, как смешно, – откликнулись очаровательные лилипутки, выглядывая из-под стола.
– Успели, – сказал я.
– Гарик! – воскликнул Егор. – Ты с ума сошел. Ты зачем у нас?
– По делу, – ответил я. – И не бойся за меня. День-два, как ты отлично знаешь, у меня есть. И кроме меня, к сожалению, некого было командировать.
– Зачем? – Он все еще никак не мог понять, что я делаю в этом мире.
Я оглядел группу беженцев.
По крайней мере успели – всем им положена отсрочка от смерти.
Они были похожи на спринтеров после финиша. Победитель убежал с флагом, окруженный фотографами. А они, проигравшие, еще стоят, думают, как их угораздило засидеться на старте и как они будут смотреть в глаза тренеру. Вот и переминаются с ноги на ногу.
