Зеркало должно было лежать в шанской сумке, как и мешочек с рубинами, которые ей дал дядя на дорогу до Рангуна. Конечно же, Регина не солгала – ни рубинов, ни зеркала на месте не оказалось. И понятно почему, ведь Регина и не скрывала своего убеждения в том, что паршивой служанке не положено владеть такими богатствами.
Дороти объяснила все Алексу.
– Отлично, – сказал он. – Войдем к ней, пока миссис Уиттли сидит в тюрьме, и возьмем то, что тебе принадлежит.
– Разумно, – согласилась Дороти, делая вид, что небо, а не она сама, подтолкнуло Алекса на такое смелое решение.
Дороти отдала Алексу свой сундучок, а сама первой вышла из комнаты, намереваясь посетить спальню госпожи. Она знала, где хранится шкатулка, в которую Регина складывала любимые штучки, – ее любимая птичья ухоронка.
Но, выйдя в коридор, Дороти услышала в спальне Регины шум и замерла, призывая Алекса жестом к молчанию.
– Там кто-то есть, – прошептала она.
– Еще чего не хватало! – Алекс испугался, что грабитель опередит их.
Отстранив Дороти, он первым поспешил к двери в спальню и смело раскрыл ее, потому что не сомневался, что увидит либо горца, либо кого-то из слуг.
Но взвизгнула, оборачиваясь, сама госпожа Уиттли.
Это она кидала в сундук свои платья и прочие ценности.
А у стены в ожидании, когда кончится эта процедура, возвышался скучный с виду Нга Дин.
– Ах! Я так испугалась, что это Джулиан! – вырвалось у Регины.
– Нет, это всего-навсего я, – ответила Дороти, входя в комнату вслед за Алексом.
– Ах, это ты!
Наступила неловкая пауза. Регина первой нарушила ее.
– Со мной случилась беда, – произнесла она плачущим голосом. – Я опять попала в плен…
Несмотря на удрученный тон, глазки птицы сверкали от предвкушения славного приключения. И у Дороти не было никаких сомнений в том, что ее милый наивный дядя, которому в жизни не приходилось видеть такого пышного бюста, как у Регины, покорно согласился на роль обольстителя и похитителя.
– Мне так будет не хватать твоих рук, я бы хотела, чтобы ты возвратилась ко мне… Хотя, наверное, это невозможно?
– Невозможно, – ответил за Дороти Алекс.
– Ах, да, – рассеянно произнесла Регина. – Вы, наверно, ее кавалер?
Регина не выносила чужих мужчин, она или отбирала, или уничтожала их.
– Миссис Уиттли, – официально заявила Дороти, – вы взяли у меня старое серебряное зеркало, которое ничего не отражает, и мешочек с рубинами. Возвратите их.
– У меня ничего нет! – быстро воскликнула Регина.
– Я даже знаю, где они у вас спрятаны, – сказала Дороти и сделала шаг к шкафу.
– Это грабеж! – завопила Регина, совершенно забыв, что Дороти более не ее служанка. – Немедленно уйди отсюда, а то я засажу тебя в тюрьму, паршивка! Солдат, – последнее относилось к обалдевшему от этой сцены Нга Дину, – немедленно схвати эту воровку!
Указующий перст миссис Уиттли уперся в грудь Дороти. От такого напора Алекс замер и даже отступил. Нга Дин, ничего не понимая, обернулся к Дороти. Губы глухонемого двигались в попытке произнести слова. Дороти заговорила медленно и отчетливо, чтобы Нга Дин мог разобрать слова по движениям губ.
– Не волнуйся, друг, – говорила Дороти по-лигонски. – Эта глупая женщина – моя должница. Я возьму у нее мои вещи и уйду.
Нга Дин радостно замычал – теперь ему все было понятно, и он успокоился.
– Давайте, – обернулась Дороти к миссис Уиттли. – Быстро! Доставайте шкатулку! Нга Дин не будет долго терпеть.
– Еще чего не хватало!
– Миссис Уиттли, я говорю с вами как принцесса Лигона и повелительница этого солдата и других солдат. Если вы хотите остаться в живых, то подчиняйтесь мне.
– Да не надо звать солдат, я сам ее выпорю, – сказал Алекс.
Регина только поморщилась. Она напряженно шевелила птичьими мозгами.
– Господи! – радостно закричала она. – Как же я забыла! Дороти, милая, принцессочка моя, тут у меня остались твои вещицы, я взяла их на сохранение и думала – скорее бы вернулась моя милая подружка…
Регина по пояс залезла в шкаф и с трудом вытащила шкатулку. Шкатулка была тяжелой, наполненной доверху. В ней лежали вещи ценные вперемешку с барахлом – алмазные серьги и золотые цепочки, сапфиры и рубины, стеклярусные бусы и бисер для обмена с туземцами. Регина никогда не могла отказаться от того, что блестит. Нга Дин с восхищением истинного дикаря глазел на шкатулку, поражаясь богатству этой белой госпожи.
Со вздохом Регина достала зеркало, но мешочек никак не могла отыскать.
