– Если ты поедешь к своей матери, – переменил тему король, – то я не могу тебя задерживать.
– Скоро вы перейдете на человеческий язык? – закапризничала Регина. – Нельзя так долго мучить несчастную женщину, разлученную с мужем.
– Мы уезжаем, дядя, – сказала Дороти, – и береги свою казну.
– Я – жадный человек, – сухо усмехнулся Бо Нурия, и тут Дороти поняла, что, несмотря на все старания Регины, птица не получит ничего более сверх того, что подарит ей повелитель. – Женщина, помолчи, когда разговаривают благородные люди! – приказал он. – Индус, переведи!
Индус перевел. Регина смолчала.
– Ты уверена, что хочешь уехать? – не сдавался король.
– Да.
– Ты вернешься?
– Не знаю.
– Мне будет горько.
– Я скажу моей матери и брату, чтобы они спешили к тебе.
– Это правильно, – сказал король. – Я вам дам отряд, который проводит вас в порт Моулмейн. Туда приходят корабли из Голландии и Португалии. Вы сможете купить себе место. Но потом вы… ты… вы приедете в Лигон.
– Я обещаю.
На следующее утро Дороти и Алекс попрощались с королем Лигона. Король чуть пошатывался после ночи любви, которою его одарила птица Регина. Сама птица еще спала – из шатра доносилось похрапывание. Король выделил для охраны Дороти небольшой отряд под командованием Бо Пиньязотты. Король хотел всем показать, что в Моулмейн едет его племянница, знатная дама королевства. Последующие три дня Дороти и Алекс путешествовали на слоне, сидя на небольшой боевой платформе. Второй слон нес старого генерала. Затем следовали полсотни всадников.
В Моулмейне Бо Пиньязотта передал принцессе тяжелую шкатулку, полную рубинов и сапфиров.
– Если бы ты знала, внучка, – сказал Бо Пиньязотта, – какой скандал ему закатила белая женщина, похожая на белую корову, когда увидела эту шкатулку. Я боюсь, что она околдует его.
– Не бойся, дедушка, – ответила Дороти. – Еще три дня, и он сам отвезет ее обратно в Рангун и сдаст на руки мужу.
Старик засмеялся. Он очень надеялся на такой исход королевского увлечения.
Затем генерал передал Дороти свернутые в свиток грамоты. Одна из них признавала наследницей престола сестру короля Ма Ин и приглашала ее вернуться в Лиджи. Дороти была убеждена, что мать согласится. Во втором документе говорилось о том, что Дороти – принцесса Лигона. Она имеет право лишь на дань с трех горных трактов и шести деревень, а также является хозяйкой рубиновых копей в Магваи. Доходы с него ей будут пересылаться.
Они сняли небольшой дом на окраине Моулмейна. За большую мзду мьоза Моулмейна сделал вид, что никаких подозрительных лигонцев в городе не водится.
Через десять дней в Моулмейне бросил якорь голландский корабль, который держал курс на Кейптаун. Алекс договорился с капитаном о каютах.
Когда он возвратился сказать, что все улажено, Бо Пиньязотта сказал, что только что прибыл гонец из Лиджи с сообщением, что после недели праздников король отослал обратно в Рангун с большими дарами ошибочно похищенную госпожу Уиттли.
– Мой дядя так никогда и не догадается, что он никого не похищал. Это была попытка его похитить, которая, к счастью, не удалась, – сказала Дороти.
Бо Пиньязотта согласился с принцессой. Он покинул Моулмейн только тогда, когда паруса голландского корабля скрылись в море.
Профессор Гродно вызвал комиссара Милодара. Срочно. Ввиду завершения эксперимента.
– Какого завершения? По моим расчетам…
– Ваши расчеты никуда не годятся, комиссар, – ответил профессор, – мы имеем дело с живыми людьми.
– Но Лицо империи Эпидавр, которое прибыло для получения ритуальных сокровищ, отправилось в Монте-Карло. Я целые сутки его уламывал, чтобы чем-то занять.
– И отлично. Зачем Лицу присутствовать при наших земных тревогах?
– Что-нибудь случилось? – быстро спросил комиссар. Любой малый провал в конце операции запоминается начальством куда болезненнее, чем катастрофа в ее начале.
– Ничего особенного, если не считать, что необходимо сегодня вывести Кору из сна. Иначе будет поздно.
– Не порите панику, профессор, Кора – наш сотрудник. Она понимает меру своей ответственности.
– Она сейчас ничего не понимает, – возразил профессор. – Она скоро полгода как спит.
– Значит, мне ехать без гостя? – уточнил Милодар.
– Вот именно!
Когда через час с небольшим Милодар прибыл в Институт номер шесть, профессор показал ему на пульт управления и контроля. Судя по его данным, мозг Коры отказывался более спать. Он полагал, что дело сделано, он спешил проснуться.
