вторжение и в мою Реаль!
— Да ладно, не разводи панику! Мы ж не знаем толком, что произошло!
Игорь уставился на предсмертный оскал темной твари. Все, как и описывал император гуатанов. Шарообразная голова с еле различимыми ушными раковинами, два отверстия вместо носа, выпуклые глаза, и зубы… зубы настолько внушительные, что ими запросто можно грызть гранит. И никаких следов кариеса! Везет же порождениям Хаоса! Нет, что ни говори, а…
Внезапно Кхху прорычал во всю мощь своей глотки и… и понесся, словно взбешенный африканский слон. Молча переглянувшись, Игорь и Стэлла понеслись за монстренышем.
Их сумасшедший бег продолжался добрых пол часа. Туннели были усеяны фрагментами темных. Ярко желтая кровь капала даже с потолка. Игорь с гримасами перепрыгивал через осклизлую плоть, опасаясь, что его вывернет на ходу. К тому же, он начал задыхаться. Спринт на длинные дистанции не был коронным номером Офриадова тела.
А вот Стэлла даже не вспотела. Еще бы, она применила магию. Ее тело потеряло в весе девяносто процентов. Каждое ее движение было плавным и грациозным. Она, в прямом смысле этого слова, летела над поверхностью пола, изредка отталкиваясь от земли кончиками сандалий.
С Игоря лился уже третий пот. Морлок обогнал их, наверное, на пару километров. На мысленный вопрос, куда они несутся, коли потеряли из виду детеныша, Стэлла так же мысленно пояснила, что отслеживает путь движения морлока по остаткам его ауры. Она, не задумываясь, поворачивала в нужные ответвления туннелей и постоянно наращивала скорость своего движения. Наконец наступил момент, когда легкие Игоря готовы были вырваться из его бренного тела. И тут…
Они выбежали из лабиринта. Картина, которая предстала перед ними, испугала даже принцессу. У подножия горы кипела схватка. Около сотни морлоков дрались не менее чем с тысячью темных. Игорь встал как вкопанный, и пока принцесса оценивала ситуацию, он, тяжело переводя дыхание, уставился на то, как в огромную живую массу мерзких тварей вклинилось тело Кхху. Вокруг ревело и ухало так, что, казалось, они оба попали в эпицентр гигантского водопада. Взрослые морлоки сражались яростно, безумно. Они, как медведи, обвешанные борзыми собаками, отрывали от своей шкуры врагов и разрывали на части. На телах морлоков зияли ужасные раны, клочья содранной кожи казались отрепьями нищих. Вэрки и ящеры наседали, у Игоря создалось ощущение, что у темных просто отсутствует часть мозга, которая ответственная за чувство страха.
И тут с права от себя Игорь увидел… Сириса??? Гер был божественен. Его копьецо крутилось в воздухе, как пропеллер. Твари падали с проломленными черепами. Игорь любил смотреть фильмы с участием Чжеки Чана. Так вот, боевое искусство гера было в десятки раз эффективнее человеческого кунг-фу.
— Бежим к Сирису! — проорала принцесса. — Не приближайся к морлокам, они сейчас в прострации. Раздавят и не заметят, что мы на их стороне.
Стэлла ринулась в самую гущу тварей. Сделав еще пару глубоких вдохов и выдохов… Офриад принял свой бой.
***
Сирис начал уставать. Противников было чересчур много. Он, как всегда, отдался на волю своим рефлексам. Он кружился на месте, делая удивительные кульбиты, и даже в воздухе вскрывал черепа темных острием копья. Его ступни, как руки, собирались в кулаки — в здоровенные кулаки, которыми он крушил голени и ребра темных.
Сирис понимал, что это — его последний бой. Хотя так же он думал и шесть дней назад, когда вступил под своды лабиринта морлоков.
'Вьють, вьють!' — и три монстра повалились под его ноги, обильно окрашивая каменистую почву ярко-желтой кровью.
'Бум, бум!' — на сей раз Гер сделал упор на воткнутое в тело вэрка острие копья и, перевернувшись вниз головой, ударами ног сломал шейный позвонки двум ящерам. Опустившись на ноги, он пропустил чувствительный удар острого хвоста рептилии, и чуть не упал. Озлобленно ткнул в харю ящера тупым концом оружия. Ящер взревел, выхаркивая окровавленную слюну и зубы. Сирис подхватил серп вэрка и одним движением отделил голову ящера. Затем крутанулся на месте, и еще две рептилии повалились на землю, зажимая распоротые животы. 'Бах! Бах!' — острая пластинка серпа столкнулась с сестренкой. Вэрк замешкался, и Сирис тычком копья пробил его глазницу. Потом полоснул серпом вдоль туловища, вскрывая брюхо. Есть!
И тут Сириса обдало вселенским холодом. Сразу двадцать тварей вокруг него повалились наземь. Из их тел вдруг проросли ледяные сосульки. Гер оторопел: в его сторону неслась принцесса Нуари, которая, несомненно, готовила для темных новый сюрприз. Удивление едва не стоило Сирису правой руки: серп вэрка остановился в каких-то миллиметрах от конечности. Изо рта темного вдруг выскочило золотистое тело короткого меча, и Сирис в очередной раз поразился увиденному. Его взор уперся в звериный оскал междумирянина, который едва проглядывал сквозь нащечные пластины шлема.
— Чего встал? — донеслось сквозь вой и рев битвы. — МОЧИ КОЗЛОВ!
И гер незамедлительно последовал примеру человека.
Принцесса на полном ходу материализовала свою пси-энергию. Двадцать тварей расстались с жизнями, пронзенные ледяными сталагмитами. Передохнув, Стэлла подняла в воздух две огромные глыбы скального массива и отдалась на волю боевому танцу дев Нуари. Глыбы с огромной скоростью врезались в массу темных, оставив по ходу своего движения кровавое месиво. Затем Стэлла представила, что глыбы накрепко соединены с ее руками, и…
'Дум, бум, хруст, здуб!' — вот какие звуки окружили принцессу Нуари. Когда глыбы описывали круг и встречали на своем пути чью-то плоть, то отбрасывали нежить на расстояние в пятьдесят локтей. В считанные секунды пространство вокруг Стэллы очистилось, как по мановению волшебной палочки.
'Что ж, начало неплохое!' — пронеслось в ее голове, и принцесса вновь выстрелила тяжелой артиллерией в единую плоть порождений Хаоса.
'Вухххх!' — ломая скелеты, прошлись глыбы по огромной толпе пресмыкающихся.
***
Кхху еще никогда не испытывал такой жажды убийства, такого всепожирающего чувства ненависти. Это пугало его примитивный разум, ибо он был уверен, что в таком состоянии не сможет отличить Равного от простой добычи. И потому, морлок решил уйти подальше от своего родного домена, в надежде успеть к пиршеству, что учинили как минимум сразу несколько семей. Он чувствовал, что на его территории развлекались почти двадцать взрослых морлоков. Чувство жажды звало, и он ринулся на стойкий запах смерти и страха, что сочился из правого туннеля. Когда детеныш выбежал из лабиринта, то в первое мгновение пораженно застыл. Его взору предстала пища. Пища опасная, сильная и не менее проворная, чем сами морлоки. И тут, среди рева и воя, Кхху различил предсмертный зов умирающего соплеменника. Глянув в ту сторону, он различил, как его отца рвут на куски несколько десятков мерзких тварей. Его мать сражалась с ним бок о бок, но сама была в незавидном положении. Пока Кхху добежал до места боя его семьи, он познал, что такое истинная потеря. Хвост одной рептилии насквозь пронзил череп отца. Огромное мускулистое тело упало вперед, даже после смерти забрав жизни нескольких клыкастых тварей. Затем последовала очередь его матери. После лицезрения этого разум Кхху растворился во вселенской жажде смерти всех и вся.
Офриад безмерно удивился таким противникам. Они были тупы до безобразия. Никакого боевого опыта, никаких приемов. Лишь отсутствие страха и тупая звериная сила. Спартанец отметил, что практически все вэрки и ящеры дерутся ожесточенно, но абсолютно бестолково. Не помогают друг другу, иногда даже схватываются между собой. Все они, видимо, просто тупо хотели жрать и потому перли, и перли на стоящую пред ними пищу, в надежде первыми урвать лакомый кусок.
Удар когтистой лапы принят на щит. Выпад, снова подставленный щит, гулкий удар, выпад. Нырок под удар толстого ребристого хвоста, хлесткий рубящий удар сверху и от туловища твари отлетела ее
