Давайте быстренько уничтожим в этой армии все, что внушает оптимизм, включая находящийся на балансе МО спортклуб, известный далеко за пределами России. Что это у нас за непрофильный актив? «Амуры и зефиры все распроданы поодиночке»: немедленно разослать спортсменов на места службы!
Честно сказать, я не возражаю против того, чтобы спортсмены служили. Служат эрудиты-очкарики, гениальные скрипачи — в том, что футболист или теннисист помарширует по плацу, тоже нет ничего катастрофического. Ему еще и полегче будет: спортсменов в армии ценят. Но ведь речь идет об элите национального спорта! Неужели кто-то сомневается, что рассылка этой элиты по всей России никоим образом не поспособствует повышению боевой подготовки на местах?
Кстати сказать: на балансе МО находится много хорошего: тут и Театр Российской армии, и газета «Красная звезда», и просто «Звезда» — телеканал, почти сплошь занятый демонстрацией новостей и военно-патриотической продукции. И театр, и канал, и газета в целом значительно лучше армии, которую воспевают. Но я отнюдь не исключаю варианта, при котором труппа бывшего ЦАТСА в полном составе отправится защищать рубежи Отечества без права отвлекаться на самодеятельность, а телеканал «Звезда» будет показывать класс в строевой подготовке… Этак можно далеко зайти — предвижу скорое избавление от непрофильных активов, которое обозначит новый этап борьбы с кризисом.
Решение сократить армию, ликвидировать ЦСКА и свести жизнь к прагматике почему-то напомнило мне о другой инициативе — о предложении министра здравоохранения направлять безработных на стройки олимпийских объектов. В стране очень много лишнего — не пора ли избавиться от непрофильных активов? Воздушных гимнастов отправить в монтажники-высотники, а иллюзионистов — в новостные телепрограммы, для создания иллюзии, что все отлично. Само понятие искусства, спорта, человечности — классический непрофильный актив. Но только эти прекрасные необязательные вещи и удаются России на протяжении тысячелетней истории. В результате кризис будет выглядеть так: все, что получалось хорошо, будет уничтожено. Все, что выглядело кое-как, включая обороноспособность, сохранится в неизменности. Революции 1917 и 1991 годов шли ровно по этому сценарию — все, против чего они затевались, выжило и даже поправилось. Короче, Театр Российской армии, с вещами на выход! Приготовиться газете «Красная звезда».
Настя Приходько, Советский Союз
Конкурсу «Евровидение» в России, Бог весть почему, придается исключительное значение. Почему-то нам очень надо выиграть «Евровидение», хотя эстрада — не главная отрасль нашей культуры. Конкурс проходит у нас, в Москве, и тут уж надо побеждать кровь из носу, как если бы речь и впрямь шла о чем-то судьбоносном; лично мне куда больше понравилась бы аналогичная суета вокруг кино — наши картины давно уже не попадают в конкурсы главных фестивалей. Но раз уж нам приходится драться на чуждом для нас поле, хоть и на своей территории, Россию впервые за многие годы можно поздравить с безупречным выбором.
Победа Анастасии Приходько — вещь полуслучайная, как почти все великое; украинская победительница «Фабрики звезд» досталась нам по принципу «На тебе, Боже, что мне негоже». Украина ее отвергла, Россия стремительно подхватила. Почему вдруг украинское жюри не допустило Приходько до финала, разбираться скучно. Кажется, на Украине наступила ситуация, которую Солженицын применительно к русской революции назвал воронкой: все стороны делают худшие ходы, втягивая себя в ложные противостояния. Как бы то ни было, протеже Константина Меладзе, исполнительница нескольких его песен, Настя Приходько была срочно включена в российский конкурс и выиграла его.
Уже раздались вменяемые голоса — о том, что Россия на этот раз выступит как империя, и это только к лучшему: девушка украинская, стихи (частично) — тоже, автор их, Диана Голде, — эстонка, композитор и продюсер — грузин, тематика традиционна для славянского фольклора (жалоба маме на неверного возлюбленного). Плюс у Приходько действительно мощный голос, плюс она молода, плюс держится на сцене без суеты и звездной вальяжности — в общем, идеальная ситуация. Оппоненты тоже не молчат: шоумен Сергей Стиллавин, пошляк каких мало и патриот каких вообще нет, в своем блоге вылил ушат помоев и на российскую кандидатку, и на жюри. Иосиф Пригожин посетовал на то, что победила песня на украинском, а это не имеет отношения к России (продюсируемая им Валерия пела на английском, и это, видимо, имеет). Концепция вероятного противника меняется вместе с масштабом отечества: раньше у нас главным врагом был Запад, теперь только до Киева и дотягиваем.
Я никогда не был фанатом «Евровидения» и полагаю, что России надо побеждать в более серьезных номинациях, но на этот раз буду болеть за Приходько хотя бы потому, что считаю культурное пространство бывшего СССР самым интересным и успешным, что в нем было. От имени этого культурного пространства и выступает Приходько, и думаю, ей повезет. Россия покажет себя не ксенофобской или прозападной, не обиженной или напыщенной, а всевместительной, щедрой и притом не теряющей лица. Авось подаренная Биланом цепочка окажется для Насти Приходько счастливой и поможет ей одолеть Патрисию Каас, которая вообще непонятно что делает на конкурсе старлеток. Про экс-солистку «Виа-Гры», отобранную украинцами, уже не говорю: кажется, настала их очередь совершать всевозможные ошибки и винить в этом всех, кроме себя.
О пользе публичности
Правительство РФ, продолжая печься о народной нравственности, внесло в Госдуму законопроект, согласно которому штраф за публичное распитие алкоголя возрастает в 10 раз — с 500 до 5 тысяч рублей. С запретом на употребление алкоголя в общественных местах лично у меня связано много радостных воспоминаний. Нет ничего приятнее, как остограммиться на свежем воздухе в уютном московском дворе. Вот так мы расположились как-то лет десять назад с другом-поэтом, открыли, как сейчас помню, «Рябину на коньяке» и сделали по глотку. После чего стремительно нарисовался сержант милиции и сказал, что сейчас поведет в отделение.
«Ой! — искренне огорчились мы. — Но мы же не публично! Здесь никого нет». «Общественное место, — сказал он. — Можно не ходить в отделение, но тогда надо штраф».
А надо сказать, что на «Рябину на коньяке» плюс плавленый сырок ушло практически все.
«Денег нет», — сказали мы честно. «Тогда пошли», — вздохнул сержант, и мы пошли. Это был чудесный московский двор в самом центре, и пока мы шли в отделение, нам, конечно, встречались разные люди. Сначала из своего подъезда вышел с мусорным ведром известный драматург и сценарист П. «Ой, Дима! — обрадовался он. — Вы ко мне?» — «Нет, Георгий, я в отделение», — признался я. «За что?» — «Да вот они распивают тут», — пояснил сержант. «У вас осталось?» — уточнил сценарист. «Ну я с вами!» Ему стало очень интересно. Он, наверное, захотел нас вставить в сценарий… Все присоединялись к нам и шли в отделение. Там, на Новослободской, живет много писателей, несколько журналистов и один знаменитый художник-фотограф, и человек пять нам встретились, и все они хвостом шли за сержантом, и на нас уже оглядывались. Сержант, однако, был тверд. Он твердо рассчитывал на штраф, периодически останавливался и спрашивал: «Платить-то будем?» «Так нету же», — отвечал ему нестройный хор.
Скоро мне показалось, что он водит нас кругами, как Моисей по пустыне. Только тот ждал, пока выветрится рабство, а этот — материализации 500 рублей. Но они никак не возникали, и наконец он сказал:
