Вот, казалось бы, идеальная ситуация для власти: имеется майор в Новороссийске, явно не очень адекватный, путающийся как в изложении собственных желаний (то хочет служить, то не хочет), так и в перечне собственных претензий. Что-то уж очень разнородные вещи у него в одном ряду: платят мало, работа сверхурочная. Но это у всех. Заставляют сажать невиновных, но сам он умудрился невиновного не посадить, а звание все же получил. Конкретных фактов минимум.
Обращение напрямую к Путину как минимум странно: президент у нас Медведев. Может, у него эта фамилия вызывала ассоциации? Там у него один из начальников, тоже Медведев, замечен в несправедливостях…
И вот на примере этого майора грамотная власть немедленно доказала бы и реальную свою заинтересованность в проблемах милиции, и готовность реагировать на жалобы простых граждан, и заботу о рядовом человеке, пусть даже выражающемся несколько коряво. В самом деле, ведь не все понятно и с видеоблогом майора Дымовского, и с доказательствами конкретных фактов, на которые он ссылается (доказательств, однако, не приводя), и со стремительной и дружной реакцией общественности на эти ролики.
Тут бы и разобраться — быстро, гласно, руками первых лиц. Ничего, однако, подобного. Как и предсказывал автор этих строк, уже на следующий день мы узнаем, что Дымовскому помогали из-за границы, и не кто-нибудь, а общественные организации. Вот это и есть в действии, товарищи, та описанная Солженицыным в «Красном колесе» ситуация «воронки»… Когда на глупость отвечают идиотизмом, а на ляп — провалом.
Кем надо быть и чем думать, чтобы на другой же день без единого факта (если они есть, озвучьте, пожалуйста) обвинить во всем коварный зарубеж? Непонятно, чем им досадили именно НПО. Вероятно, причина проста: паралитик чешет не там, где у него чешется, а там, куда он может дотянуться. Я охотно бы поверил, что майор Дымовский не совсем в себе. У нас половина милиции, судя по статистике, не очень хорошо себя чувствует: то оперативник девушку застрелит, то сам застрелится, то перестреляет кучу ни в чем не повинных людей и застрелится сам, а то перестреляет и не застрелится — тоже не диво.
Я допустил бы даже, что Дымовский захотел дешевой славы, или что его подкупили враги Рашида Нургалиева, или что у него это на почве стресса — жена беременная, мало ли. Хотя это ей положен стресс — на самом деле случился короткий припадок борьбы за права человека. Во все поверил бы. Но не в то, что правозащитные зарубежные организации, неправительственные, вегетарианские и в массе своей гуманитарные, подвигли его на эти видеообращения. В это я не поверю сроду, а тем более без доказательств. В общем, если до этой реакции властей у меня была порядочная толика сомнения в словах майора Дымовского, теперь я верю ему во всем. И любому абсурду, о котором он расскажет, тоже поверю.
Утеха прокаженных
Есть у меня смутное предчувствие, что с 1 января 2010 года мораторий на смертную казнь отменен не будет. И связано это с тем, что Дмитрий Медведев выступил против его отмены, а воля первого лица у нас приравнивается к общенародной.
Перед нами тот редкий случай, когда я радуюсь этому обстоятельству, вообще-то печальному для русской демократии. Наш народ очень любит казнить, карать, больше половины россиян выступают сторонниками смертной казни, а когда им пытаешься возразить, начинают в ответ орать (они все почему-то очень крикливые): «А если бы злодей изнасиловал вашу дочь, мать, бабушку?!»
То есть, не прибегая к аргументам сугубо личного порядка, они свою позицию аргументировать не могут. Ибо позиция эта с любой нормальной точки зрения слабая. Прибавляя одно убийство к другому, никто не увеличит количества справедливости на земле; отомстить никому нельзя уже потому, что месть не возвращает к исходному положению дел.
Впрочем, это все абстрактный гуманизм, а я человек вспыльчивый, и потому на меня действует только один аргумент: преступника вообще-то не жалко, есть такие, которым любой казни мало. Но палача за что? Почему он обязан брать грех на душу? Если это делает не палач, а машина, как в случае со смертельной инъекцией, зачем отягощать душу судьи, для чего вешать грех на все общество в целом? Убийство — не такая простая вещь, не зря с этой иглы так трудно соскочить даже не маньяку, а любому вошедшему во вкус киллеру: что-то сверхъестественное вроде вылета души в этот момент действительно происходит.
Во время зачатия — давая жизнь — мы чувствуем себя богоподобными; отбирая её, мы тоже присваиваем себе нечеловеческие полномочия. И, наверное, это в самом деле приятно, на извращенный вкус. У нас полно обладателей таких извращенных вкусов — вероятно, потому, что у людей наших очень мало оснований для самоуважения: почти нет работы, особенно созидательной, творческой, героической.
Никакого участия в политике. Унижает тебя любой кассир, любая мелкая сошка, мнящая себя начальником. Вот все и находятся в поиске компенсации. Но поскольку убивать просто так у большинства, слава богу, не хватает ни храбрости, ни умения (это же тоже непросто, свинью резать — и то сноровка нужна), они предпочитают сублимировать свою кровожадность в требованиях смертной казни.
Казнить, всех казнить, а педофилов ещё и кастрировать! Согласно легенде в средние века у прокаженных была особая привилегия: в порядке компенсации за свое уродство, за необходимость повсюду ходить с погремушкой, предупреждая о своем появлении, и за гниющую плоть им дозволялось смотреть на публичные казни в первом ряду. Видимо, большая часть населения России подсознательно приравнивает себя к прокаженным.
Иначе мне нечем объяснить их почти поголовное желание убивать — причем не только за убийство, но и за коррупцию, и за неосторожное или смелое слово, или за то, что кто-то недостаточно почтительно отозвался о нашей истории, вере и талантах. Как же отвратительна должна быть жизнь этого большинства, если оно так негодует, когда кого-то милуют, и так горячо одобряет, когда кого-то убивают. Но Медведев не хочет отмены моратория, и её не будет. Хорошо иногда жить в авторитарной стране.
Декретная Россия
Уж он и так, и сяк, и ещё Путин пытался — материнский капитал, льготы многодетным, — но оказалось, что кнут для нашего населения по-прежнему сильнее всяких пряников. Чуть запахло реальными увольнениями — в частности, на «АвтоВАЗе», — трудящиеся там женщины массово поуходили в декрет. Не пройдет и полугода, как население Поволжья заразмножается поистине среднеазиатскими темпами.
Впоследствии почин будет подхвачен всеми женщинами, которым станет грозить увольнение, — а предприятий, где без этого не обойтись, в России большинство. Это смешно, но глумиться не хочется.
Хочется задуматься, во-первых, потянет ли Отечество столько народу, — а во-вторых, что делать мужчинам в свободное от размножения время? Есть подозрение, что на нас отыграются. Если требуется, допустим, сократить пять тысяч человек, из них две тысячи бабонек, и все эти две тысячи, включая предпенсионных ветеранш, срочно забеременеют, — выгонят всех мужиков, и дело с концом. У конвейеров и
