на горизонте с водой, цвет которой переливался от темно-сапфирового до бледно-голубоватого. Высокие темные скалы казались такими могучими и таинственными, что дух захватывало. Они также служили – Натан прекрасно знал это – отличным убежищем для контрабандистов.
Он поднял голову и закрыл глаза, вдохнув умиротворяющий морской воздух. Бриз обдувал его лицо, и все вместе давало ощущение покоя, но и пробуждало жажду приключений.
Тут прилетели чайки, крича на своем языке, и вдруг все вместе ринулись в воду, ловить себе обед.
– Как же это все... восхитительно.
Натан повернулся и посмотрел на Викторию. Она выглядела счастливой и с интересом оглядывала все вокруг. Непостоянная стихия обретала все новые оттенки. Натану показалось, что голубые глаза девушки стали более глубокого цвета, прямо как море. Он видел, как она, закрыв глаза, вдыхала соленый воздух, устремив лицо к солнцу. Через минуту она взглянула на него с мечтательным выражением и сказала:
– Я, конечно, ожидала чего-то необыкновенного, но это... у меня... слов нет.
Она медленно расплылась в улыбке. Натан считал ее очаровательной, даже когда она хмурилась, а ее улыбка просто завораживала. То же чувство он испытал, впервые увидев ее.
– Ничего подобного не встречала. – Виктория повела вокруг рукой. – Это разнообразие цветов, величие скал и море... как красиво! Вам стоило предупредить меня заранее, чтобы я была готова.
– Есть вещи, леди Виктория, к которым сложно себя подготовить. Они просто случаются... и захватывают дух. Всякий раз, когда я здесь сворачивал, чтобы полюбоваться видом, мне было даже немного страшно, не только потому, что красиво, а еще и неожиданно.
Она кивнула:
– Да, так и есть, я теперь это поняла. И жалею, что у меня нет с собой моей акварели, хотя, думаю, здесь лучше рисовать маслом.
– О, вы художница?
Виктория смутилась:
– Нет... точнее, это хобби. Я, честно, никогда и не пробовала рисовать масляными красками, но акварельные я привезла в Корнуолл.
– Тогда вам обязательно надо здесь сотворить картину перед возвращением в Лондон!
Она посмотрела вниз, на песок, и спросила:
– А как тут можно спуститься?
– Примерно в миле отсюда тропа. Поезжайте за мной.
Виктория пустила свою лошадь и, отвлекшись от чарующего морского вида, устремила взгляд на широкую спину Натана. Ей сразу вспомнилось, как она вчера разглядывала его торс в окно экипажа.
Лучи солнца пробивались через листву и падали на его темные волосы. Она не могла перестать смотреть не только на его спину, но и на сильные ноги – то, как легко он двигался, управляя конем, странным образом волновало ее, и неизвестно откуда появилась сухость в горле.
Виктория заставила себя посмотреть по сторонам, насладиться шумом прибоя и криками чаек, свежестью морского воздуха. Но все равно, куда бы она ни смотрела, сложно было забыть, что впереди ехал доктор Оливер и о чем-то, вероятно, думал. Интересно, о чем?
Они ехали еще с четверть часа, затем остановились у маленького пруда, и Натан спешился.
– Пляж – прямо. Мы можем оставить лошадей здесь, дать им напиться и отдохнуть, а сами пойдем исследовать берег.
Его вороной сразу поскакал к пруду, а Натан подошел к Фиалке и, ни слова не говоря, протянул руку Виктории, чтобы помочь ей спешиться.
Ее сердце бешено заколотилось. В прошлом очень многие мужчины помогали ей слезть с лошади, но ни один не вызывал такой реакции, как доктор Оливер. Мысль о том, что эти сильные руки возьмут ее за талию, была такой приятной и волнующей, ведь в его объятиях Виктории уже довелось побывать. Как раз тогда она и решила, что он не джентльмен.
Внутри враждовали два желания: одно запрещало приближаться к Натану на пушечный выстрел, что, собственно, и было частью плана, а второе упрашивало прикоснуться к нему.
Она посмотрела на него и заметила удивление в его глазах.
– Не бойтесь, леди Виктория, я не кусаюсь, по крайней мере не так часто.
– Это радует, – ответила она спокойно. – А вы уверены, что не укушу я?
Его взгляд как будто потемнел, и он сказал, глядя прямо на ее губы:
– Насколько я помню, нет. Хотя рискнуть и проверить я не прочь.
Виктория сразу поняла, что Натан имеет в виду их поцелуй, причем он сохранил его в памяти даже более подробно, чем она ожидала. Что ж, прекрасно.
Она положила ладони ему на плечи, и он, аккуратно обняв ее за талию, помог спуститься, сделав это так мягко, как никто прежде. Опять этот озорной огонек, заставляющий сердце учащенно биться, мелькнул в его глазах. Опустившись на землю, Виктория почувствовала, что щеки ее пылают. Дыхание стало прерывистым.
Но Натан не отпустил рук – они все еще обнимали стройную фигурку. Виктория тоже не убирала ладоней с его плеч. Она вновь почувствовала его приятый запах: свежесть летнего луга и аромат сандалового дерева. Они стояли в нескольких дюймах друг от друга. В прошлый раз это произошло в тускло освещенной комнате, а теперь – в нежных лучах утреннего солнца.
Виктория с восхищением смотрела на таинственный блеск в его глазах, на гладкое загорелое лицо, на
