губы, будто готовые постоянно улыбаться. Чем они ее так пленили? Может, формой? Она была уверена, что многие женщины восторгались его губами и, насколько помнила, он знал, что ими делать.
Ей вдруг нестерпимо захотелось поцеловать его, убедиться, что чудо, случившееся три года назад, было на самом деле, что оно не плод ее девичьих фантазий. Она приехала в Корнуолл, чтобы добиться от него второго поцелуя, не подозревая, что ей этого действительно захочется, и не только из мести. Виктория нахмурилась: это не по плану! Только он должен был изнывать от желания, а она – оставаться холодной и неприступной. Но хуже было то, что, посмотрев на него опять, она увидела... точнее, ничего не увидела, ни малейшего намека на желание. Он сохранял безразличие, а это никуда не годилось.
Случай был явно неподходящий, чтобы начать соблазнять, но ничего, у нее будет еще много возможностей, пока она в Корнуолле, хотя ее, конечно, разозлило, что такая близость оставила его равнодушным. Виктория убрала руки с его плеч и отошла, чувствуя слабость в коленях и еще свежее тепло прикосновений.
Они молчали несколько секунд, затем Натан, откашлявшись, сказал:
– Ну что, идем на пляж?
– Да... конечно.
Доктор Оливер был просто любезность во плоти: помогал ей спускаться, придерживал ветки, чтобы она прошла, не поранившись. Один раз Виктория оступилась, но он успел схватить ее за руку.
Миновав крутую тропу, они вышли к пляжу. Перед ними расстилался золотой песчаный ковер, и Виктории тотчас захотелось пробежаться по нему. Морской ветер стал сдувать с головы шляпку, и она еле успела удержать ее.
– Бесполезно, – сказал Натан, показывая на ее шляпку, – сейчас мы выйдем из-под деревьев, и ветер задует очень сильно.
Когда они вышли на песок, Виктория все еще держала руку на голове, а ветер тем временем как будто утих. Только она ее отпустила, как неожиданный порыв сорвал с нее шляпку.
– Я же предупреждал вас! – усмехнулся он и бросился к воде догонять незадачливый головной убор.
Наблюдая, как Натан бежит по песку навстречу стихии, Виктория тоже захотела порезвиться и, подняв юбки, устремилась вслед за ним. Кожаная обувь для верховой езды мешала, проваливалась в песок, но Виктории было все равно, она весело смеялась, мчась за доктором Оливером, трижды бросавшимся спасать шляпку. Он уже стряхивал с нее песок, когда Виктория поравнялась со спасателем и остановилась, тяжело дыша и все еще смеясь.
– Вы не дали в обиду мою шляпку, – проговорила она, с трудом переводя дух, – спасибо.
– Не за что, – ответил он, отдавая ее сокровище, – я бы и так вернул ее вам, не стоило утомляться.
– Что вы, мне, наоборот, очень весело, я ни капельки не устала! Этот пляж словно дарит новую энергию, со мной такого нигде еще не случалось! И в то же время он такой... спокойный. – Она махнула рукой и добавила: – Не знаю даже, как это объяснить.
– А не нужно ничего объяснять, я ведь прекрасно вас понимаю. Это место и волнует, и дарит умиротворение одновременно.
– Да! Именно так.
Он улыбнулся, опять заставив ее сердце колотиться. Ветер растрепал его волосы, солнце согревало его после внезапной морской ванны.
Снова не могла Виктория оторвать взгляд от его красивого тела, которое было так близко и в то же время так далеко.
Чтобы отвлечься, она повернулась. Заметив на песке ракушку, быстро сняла перчатки, нагнулась и подняла ее, красиво отливающую жемчугом.
– Прелестная, – тихо сказала она, подняв глаза и думая, что доктор Оливер тоже изучал ракушку.
Но он просто смотрел на нее своим таинственным взглядом, в котором ничего невозможно прочесть. Господи, могло ли хоть что-то заставить его глядеть иначе! Виктории надо было, чтобы глаза его горели желанием, – только так план сработает.
Глава 8
Современная женщина должна прекрасно владеть искусством поцелуя, особенно приветственного и прощального. Первый важен потому, что задает определенный тон встрече, соблазняет и увлекает мужчину; вторым женщина дает повод для размышлений, когда мужчина останется наедине с самим собой. О чем думать? О ней, например.
Виктория соорудила корзинку, связав ленты шляпки, и положила в нее ракушку. Вскоре нашлись еще несколько, и всякий раз она восклицала:
– Я никогда не видела таких красивых!
– Погодите, это не все, есть тут одно место, уникальное, – ответил доктор Оливер.
Прикрыв глаза от солнца рукой, она посмотрела на него и спросила:
– Есть что-то еще лучше, чем я уже видела?
– Да. Хотите посмотреть?
– А утки крякают?
Он засмеялся:
