– Что, совсем никогда? Такая красивая женщина, как вы? Не может быть. Наверняка была незадачливая жертва, попавшаяся к вам в сети, и совершился поцелуй. – Он подпер подбородок рукой. – Хм, возможно даже, один из ваших ухажеров, скажем, Брэнсби или Дрейвенрипл?
– Брэнрипл и Дрейвенсби, – поправила Виктория холодно, – и это не ваше дело.
– И естественно, после этого, – продолжал он, не обращая внимания на поправки, – вы назвали кучу отговорок и оправданий, только не истинную причину.
– Какую же?
– А такую, что мужчина показался вам очень привлекательным, как и вы ему. Более того, вам обоим хотелось попробовать, почувствовать друг друга.
Виктории очень хотелось дать ему отпор, ответить резко, но – удачные реплики приходили ей на ум спустя несколько часов, а то и дней после разговора. Она понимала его намеки на их поцелуй, и это было досадно. И он совершенно точно описал ее обычное поведение, что заставило девушку нервничать сильнее.
Он остановился, поднял очередную ракушку и стал внимательно ее разглядывать.
– Добавим ее в вашу коллекцию?
Пользуясь возможностью сменить тему, она воскликнула:
– О да, спасибо! Она очень красивая.
– Это будет как память обо мне, – сказал Натан, кладя ракушку в импровизированную корзину.
Вообще-то Виктория приехала сюда не для сбора ценных даров моря, а поквитаться с доктором Оливером и стереть его из памяти. Ему она, конечно, ничего не скажет.
Она посмотрела на утес, возвышавшийся перед ними, и промолвила:
– Мы почти дошли до конца пляжа. Скоро будет то волшебное место, о котором вы говорили?
– А мы уже пришли. Вот оно, прямо перед нами.
Он улыбнулся и протянул ей руку:
– Идемте. Такого вы еще не видели.
Не в силах отказаться от заманчивого приглашения, Виктория взяла его за руку (как всегда, очень приятным было тепло, исходившее от его пальцев), и они приблизились к каменной стене. Ей почудилось, будто Натан хочет пройти насквозь, и она испуганно замедлила шаг. Натан поторопил ее – и удивительно: внезапно обнаружилась узкая расщелина, куда он и повел ее.
– Осторожно, – предостерег Натан, – в некоторых местах скалы бывают острыми.
Виктория осторожно ступала за ним по жесткому песку. Воздух в расщелине был довольно прохладным, и по мере того как они продвигались, становилось все темнее, звук волн раздавался эхом. Проход стал шире, но темнее, и дальше чем на шаг они не могли отойти друг от друга.
Видимо, почувствовав ее опасения, он прошептал:
– Не волнуйтесь, мы почти на месте.
Они завернули за угол, и Виктории стало гораздо спокойнее, когда она увидела бледную полоску света впереди. Еще один поворот, и они оказались в круглой пещере диаметром примерно двенадцать футов. Слабый дневной свет проникал сюда. Подняв голову, она увидела через продолговатое отверстие, очень высоко, кусочек голубого неба.
– Где мы? – спросила Виктория, положив шляпку и медленно осматриваясь.
– В моем любимом месте. Я открыл его еще в детстве, когда постоянно всюду лазил, и назвал Хрустальной пещерой.
– Почему? Я тут не вижу ничего хрустального.
– Просто солнце скрылось. Вы проведите рукой по стене.
Виктория сочла просьбу странной, но послушалась и провела кончиком пальца. Он взял ее руку и поднес к ее губам.
– Теперь попробуйте.
Она хотела отказаться, но он смотрел на нее в упор. Коснувшись языком пальца, она сказала:
– Соленый привкус.
Он кивнул.
– Вот именно. Пещера наполняется водой во время прилива – это знание досталось мне недешево, я еле выжил. А когда солнечный свет падает на обсохшие хрусталики соли...
Казалось, он своим голосом вызвал настоящее чудо, потому что в тот же момент через отверстие наверху прорезался яркий, ослепительный свет.
– Как будто бриллианты кругом, – восторженно сказала Виктория, любуясь неповторимым зрелищем. – Никогда не видела ничего похожего... это удивительно.
– Да, а я уже почти забыл, как здесь хорошо.
Она посмотрела на него, чувствуя волнение, которое накатывало всякий раз, когда их взгляды встречались:
