– Наверно, вы, ваш брат и лорд Элвик пережили тут множество приключений!
– Нет, они даже не знают об этом месте, я им не говорил. – Он прислонился к стене. – Вы первая, кого я сюда привел.
Его слова отдавались эхом в пещере; стоя у скалистой стены, на фоне сиявших кристаллов, он выглядел мрачным, даже немного опасным. Очень был похож на пирата, которым она себе его однажды представила, злодеем, но очень соблазнительным. Интересно, могло ли учащенное сердцебиение слышаться в стенах этой пещеры?
– Полагаю, это большая честь для меня. – Виктория обрадовалась легкому, безмятежному тону, которым ей удалось произнести фразу. – Почему вы сделали ради меня исключение?
Она была прекрасна в лучах солнечного света, как принцесса в бриллиантах. Ее шелковистые локоны, губы, притягивавшие его с неведомой силой...
Отойдя от стены, он медленно приблизился к ней.
– Ну, причин можно было бы назвать много. Например, я как вежливый хозяин подумал, вам тут понравится. Или так: я давно тут не был, очень хотел сходить, но не оставлять же вас одну на пляже. И хотя эти причины действительно существуют, все равно получается то, о чем мы с вами говорили до этого: я ссылаюсь на отговорки и увиливаю.
Когда между ними оставался лишь шаг, он взял ее за руку. Виктория удивилась, но останавливать его не стала. Она облизнула пересохшие губы, что потянуло его к ней еще больше.
– Так какова основная причина? – прошептала она.
– Вы точно хотите знать?
Она кивнула, и он ответил:
– Мне интересно, может ли поцелуй, который состоялся однажды, быть таким же захватывающим во второй раз.
Он положил ее руку себе на грудь, прямо на колотившееся сердце, затем мягко обнял ее, притягивая к себе. Когда они уже были совсем близко друг к другу, он спросил:
– Вам этого тоже хочется?
Натан стоял в ожидании ответа. Взаимно ли его желание, или она откажется?
Она прильнула к нему, подняла глаза и сказала тихо:
– Да.
Слава Богу! Натан подавил в себе примитивное стремление просто прижать ее к себе и страстно поцеловать. Вместо этого он медленно приблизился к ее губам, о которых так долго мечтал. Как же давно был их первый поцелуй!
Он мягко прикасался к ее губам, нежно, наслаждаясь каждым мгновением. Виктория отдалась ему, разделяя с ним это удовольствие. Он притянул ее к себе еще ближе, чтобы их уже ничто не разделяло. В тот момент он понял, что чувствовал принц в сказке про Золушку, когда нашел наконец ту единственную, кому подходил хрустальный башмачок.
Желание пламенем разгорелось в нем; обнимая и целуя эту женщину, он потерял чувство времени и пространства. Была лишь она, ее сочные губы и соблазнительный язык. Эти кудри, которые он готов был гладить часами, неповторимый запах роз, ее женственная фигура и руки, обнимавшие его спину.
Это было безумие... отчаяние. Сложно было себя контролировать. В прошлый раз, когда они целовались, он знал, что в соседней комнате сидели его брат и ее тетя. Но сейчас они были одни.
Продолжая обнимать ее, он пошел назад, пока не уперся спиной в стену. Расставив ноги, Натан еще крепче притиснул ее к себе.
Он абсолютно потерял себя. Ни с одной женщиной у него не было такого, Виктория отличалась от всех, и дело не столько в стройной фигуре и прекрасных духах, а в ее пылком ответе на его поцелуй и прикосновения.
Она тихо застонала, обнимая его, и он опустил руки ниже, к ее ягодицам. Натан чувствовал, что опасность потери самообладания была слишком близка. В любой ситуации он привык останавливаться, если переступал границы, но сейчас он не в силах был прекратить это безумие. Он с трудом оторвался от ее губ и стал целовать мягкую щеку, ласкать ее лицо. Легче не стало – ее кожа была такая нежная, так чудесно пахла розами! Он коснулся кончиком языка ее уха и стал целовать в шею, а она гладила его грудь и плечи, не желая останавливать.
Но надо было перестать... он понимал это. Мысль улетучилась, как только она чуть подняла его голову и сказала тихо:
– Еще.
Если бы он мог, то посмеялся бы, как три года назад, когда она так же потребовала продолжения. Но сейчас он не смог отвергнуть ее, и их губы вновь соединились в страстном глубоком поцелуе. Дикое желание и голод, каких он прежде никогда не испытывал, нахлынули на него, смешались с кровью в его венах. Руки скользнули вверх по ее спине, до плеч, и, отодвинув кружева на ее костюме, он начал ласкать ее грудь. Она была такая податливая, просто невообразимо. По ее теплой коже пробежала дрожь, когда он погладил ее под корсетом.
Виктория отклонилась, прерывая поцелуй.
– Что вы... делаете? – спросила она, тяжело дыша. Вопросы. Она что, в такой момент ждала от него каких-то ответов? Он убрал руки от ее сосков и тихо застонал.
– Я спрашиваю, что вы делаете?
– Э... по-моему, это очевидно.
Она отошла от него на несколько шагов. Внутри все пылало, волосы растрепаны, корсет покосился, губы немного вспухли, как будто она была в объятиях настоящего любовника.
