– Обо мне скажут…
– Ничего; успех оправдывает все, а вы, любезный Дюран, можете иметь притязания на всевозможные успехи…
Добрый мещанин задыхался от тщеславия. Высокое мнение, которое составила о нем такая знатная дама, возвысило до крайней степени его личное мнение о собственной особе. Он уселся спокойнее на кресле и машинально погладил кружева своего жабо. Графиня продолжала:
– Я принимаю участие только в тех людях, которые этого заслуживают. Они редки. Но если уже раз я приняла в ком-нибудь участие, я не оставляю дела своего неконченным… Я до того могу возвысить вас, любезный Дюран, что вы будете стоять гораздо выше пустых нападков и мещанской клеветы!.. И я не ограничусь вами, а займусь всей вашей семьей.
Дюран не был уверен, что не видит всего этого во сне.
– Ваш тесть еще жив? – продолжала графиня.
– Жив… И еще свеж и крепок, как в пятьдесят лет…
– Чем он был, прежде чем удалился от дел?
– Он был доктором, графиня…
– Искусным?
– Ах! Да еще каким!.. Через его руки прошло более десяти тысяч человек… Он изобрел мазь для ран и эликсир от ломоты.
– Прекрасно! Почетная профессия! Мы сделаем что-нибудь и для вашего тестя… Мы дадим ему орден Св. Михаила.
– Орден Св. Михаила!.. – вскричал Дюран.
– Да! Это доставляет хорошее положение в свете…
– Но, графиня, он умрет от радости…
– Ну, в таком случае вы раньше получите наследство… Что же касается звания префекта для вас, то я считаю это дело решенным; но смотрите, храните все в тайне!.. Тайна – душа дел… Те дела, о которых разглашают некстати, редко удаются… Итак, ни слова кому бы то ни было, любезный Дюран.
– Ах! Графиня! Я лучше отрежу себе язык, нежели произнесу хоть одно нескромное слово…
– В таком случае все пойдет хорошо, будьте уверены. Я непременно хочу оказать услугу вам и вашим родным и преуспею в моем желании… Даю вам свое графское слово!
VII. Звание префекта и орден
– После разговора, о котором мы рассказали в прошлой главе, графиня с дочерью занялись покупкой тканей, что и было истинной целью, для которой звали Дюрана. Они начали снова рассматривать образчики. Но на этот раз мадемуазель Артемиза, до сих пор добровольно остававшаяся на заднем плане, взяла на себя главенствующую роль. Вдовствующая графиня в свою очередь уступила ей место, и невеста испанского гранда рассуждала о тканях и выбирала их, выказывая весьма глубокие познания в этом деле. Мы говорим «выбирала», но употребляем слово не совсем точное, потому что графиня решила взять все ткани. Когда эта важная операция была кончена, графиня де Сент-Анилль сказала купцу:
– Любезный Дюран, мы не будем удерживать вас долее… Ваши минуты драгоценны… Не будем употреблять их во зло… Пожалуйста, прикажите принести нам сегодня же все эти безделицы, а что касается платы, то договоритесь с моим управителем… Это его дело.
– Графиня! – вскричал Дюран. – Говорить о плате за такую безделицу, как вы изволили выразиться, значит унижать меня…
– Поэтому я и не говорю ничего… Это касается Рива… Я подумаю о вашем тесте и о вас, любезный Дюран… Будьте же спокойны, орден и звание префекта ваши. Рива, проводите любезного Дюрана…
В эту минуту, как они уходили, управитель вдруг остановился.
– Графиня, – сказал он, – я нашел отель…
– Для того, чтобы купить или нанять?
– Купить.
– Вы нашли его удобным?
– Совершенно.
– В каком квартале?
– В Марэ.
– За какую цену?
– Ничтожную, сравнительно с его размерами: четыреста тысяч ливров. Хозяин торопится продать, только хочет наличных денег.
– Так отдайте; это не трудно, мне кажется?
– Итак, ваше сиятельство, вы приказываете мне купить?
– Да, велите написать купчую; пусть мне принесут ее подписать… Потом заплатите…
– Не угодно ли вашему сиятельству прежде осмотреть отель?
– Нет, я совершенно полагаюсь на вас.
