вид?лъ ни земли, ни моря, ни неба, ни песковъ пустыни. Я чувствовалъ, правда, что переносился черезъ разныя воздушныя сферы и даже касался сферы огня, но не думаю, чтобы мы подымались выше въ самому небу, туда, гд? находится созв?здіе семи козъ, и такъ какъ Сфера огня находится между луною и посл?дней Сферой воздуха, то нужно думать, что Санчо вретъ или бредитъ.
— Не вру и не брежу, отв?чалъ Санчо, а если мн? не в?рятъ, такъ пусть спросятъ у меня прим?ты этихъ козъ, и тогда увидятъ, вру-ли я?
— Какія же он?? спросила герцогиня.
— А вотъ какія, дв? зелененькія, дв? красненькія, дв? голубенькія. а самая посл?дняя полосатая.
— Это какая то особая порода козъ, сказалъ герцогъ; у насъ на земл? такихъ что-то не видно.
— Еще бы видно было, воскликнулъ Санчо; должна же существовать какая-нибудь разница между земными и небесными козами.
— Но, скажи, Санчо, между этими козами вид?лъ ли ты козла? спросилъ герцогъ.
— Н?тъ, козла не видалъ, отв?тилъ Санчо, и слышалъ, что съ рогами никого не пропускаютъ на небо.
Герцогъ и герцогиня не желали бол?е разспрашивать Санчо о его путешествіи по небу, потому что онъ, какъ видно, готовъ былъ разсказать все, что д?лается на семи небесахъ, которыя онъ усп?лъ осмотр?ть, не выходя изъ сада.
Такъ кончилось приключеніе съ дуэньей Долоридой, доставившее публик? на всю жизнь матеріаловъ для см?ха, а Санчо на ц?лые в?ка матеріалу для разсказовъ. «Санчо», сказалъ въ завлюченіе Донъ-Кихотъ на ухо своему оруженосцу, «если ты хочешь, чтобы в?рили тому, что ты вид?лъ на неб?, то я, въ свою очередь, хочу, чтобы ты пов?рилъ тому, что я вид?лъ въ Монтезиносской пещер?, и больше ничего».
Глава XLII
Интересное и удачное окончаніе приключенія съ дуэньей Долоридой такъ понравилось герцогу и герцогин?, что они, не желая упускать чудеснаго случая, представившагося имъ въ лиц? Донъ-Кихота, р?шились продолжать мистификаціи съ нимъ. Составивши предварительный планъ и объяснивъ своимъ слугамъ, что д?лать каждому изъ нихъ во время губернаторства Санчо на остров?, герцогъ сказалъ на другой день Санчо, чтобы онъ принарядился и приготовился отправиться на островъ, гд? его ждутъ, какъ майскаго дождя.
До земли поклонившись герцогу, Санчо отв?тилъ ему: «съ т?хъ поръ, какъ сошелъ я съ неба и съ поднебесныхъ высотъ, взглянувъ на землю, увид?лъ ее такою маленькой, съ т?хъ поръ у меня на половину отпала охота сд?латься губернаторомъ. Что за особенный почетъ властвовать на горчишномъ зернышк?? Что за честь, что за величіе повел?вать полдюжиной тварей, величиною въ ор?хъ? по крайней м?р? на верху мн? казалось, что ихъ не больше полдюжины на всемъ Земномъ шар?. Если бы ваша св?тлость пожаловали мн? маленькій, хотя бы въ полъ мили, островокъ на небесахъ, право я принялъ бы его съ большей охотой, ч?мъ величайшій островъ на земл?«.
— Санчо, сказалъ герцогъ, на небесахъ, ты самъ знаешь, я не могу дать теб? никакого кусочка, даже въ ноготокъ величиною, подобные дары исходятъ отъ одного Бога. Все, что я могу дать теб?, — я даю; округленный, богатый, чрезвычайно плодородный островъ, на которомъ ты въ состояніи будешь пріобр?сти себ?, если съум?ешь взяться за д?ло, сокровища небесныя вм?ст? съ земными.
— И отлично, воскликнулъ Санчо; давайте мн? этотъ островъ, и я постараюсь быть такимъ губернаторомъ, что, не смотря ни на что и ни на кого, попаду прямо на небо. И не изъ гордости, ваша св?тлость, желаю я покинуть избу мою и вознестись между людьми, а только хочется мн? попробовать, что за вкусъ такой у этого губернаторства.
— Если ты попробуешь его, отв?тилъ герцогъ, такъ пальцы съ?шь у себя; повел?вать и заставлять себ? повиноваться, это, Санчо, кушанье чрезвычайно сладкое. И когда господинъ твой сд?лается императоромъ, — онъ непрем?нно сд?лается имъ, это видно по обороту, какой принимаютъ его д?ла, — тогда его не легко будетъ оторвать отъ трона, и ты увидишь, что онъ въ глубин? души пожал?етъ о томъ времени, которое онъ прожилъ, не бывши императоромъ.
— Да, ваша св?тлость, отв?тилъ Санчо; а думаю, что хорошо повел?вать даже стадомъ барановъ.
— Пусть меня похоронятъ вм?ст? съ тобою, Санчо, воскликнулъ герцогъ, если ты не судишь обо всемъ, какъ нельзя лучше, и я ув?ренъ, ты станешь управлять островомъ такъ хорошо, какъ это об?щаетъ твой здравый умъ. Но пока довольно. Завтра, Санчо, ты отправишься на островъ, а сегодня вечеромъ теб? вручатъ приличный костюмъ и приготовятъ все нужное въ отъ?зду.
— Пусть меня од?ваютъ, какъ хотятъ, отв?тилъ Санчо; какъ 6бы я ни былъ од?тъ, я все-таки останусь Санчо Пансо.
— Ты правъ, отв?тилъ герцогъ; но мы должны, однако, од?ваться соотв?тственно нашему званію, или нашему сану. Судь? не подобаетъ быть од?ту какъ воину, и воину — какъ священнику. Вы, Санчо, будете од?ты въ полувоенное, полу-ученое платье; потому что на томъ остров?, который я вамъ даю, оружіе также необходимо, какъ наука и наука — какъ оружіе.
— О наук? мн?, правду сказать, толковать не приходится, сказалъ Санчо; я не знаю простыхъ А, В, С… но мн? довольно знать на память Евангеліе, чтобы быть отличнымъ губернаторомъ. Оружіе же я возьму такое, какое дадутъ мн?, и буду влад?ть имъ, пока не повалюсь.
— Съ такими правилами, сказалъ герцогъ, Санчо не въ состояніи будетъ ошибиться ни въ чемъ.
Въ эту минуту пришелъ Донъ-Кихотъ. Узнавши, что Санчо долженъ въ скоромъ времени отправиться на островъ, онъ взялъ его за руку и, съ позволенія герцога, повелъ въ свою комнату, съ нам?реніемъ подать тамъ своему бывшему оруженосцу н?сколько сов?товъ, относительно исполненія имъ правительственныхъ обязанностей.
Вошедши въ свою комнату, Донъ-Кихотъ заперъ за собою дверь, усадилъ почти насильно Санчо возл? себя и сказалъ ему важнымъ и внушительнымъ голосомъ: «Другъ мой, Санчо! я безконечно благодарю небо за то, что судьба улыбнулась теб? прежде, ч?мъ мн?. Я, над?явшійся частью ея даровъ вознаградить твои услуги, я еще стою на начал? моей дороги, тогда какъ ты прежде времени, вопреки всякому, сколько-нибудь в?рному расчету, видишь себя на верху твоихъ желаній. Одни расточаютъ подарки, проявляютъ везд? и во всемъ щедрость, хлопочутъ, безпокоятся, просятъ, умоляютъ, встаютъ до зари и все таки не достигаютъ желанной ц?ли. Другіе же, не зная, какъ и почему, видятъ себя вознагражденными такимъ званіемъ, котораго домогаются толпы претендентовъ. Видно, правду говорятъ, что для искателей должностей и званій существуетъ своего рода счастіе и несчастіе. Ты, наприм?ръ, Санчо, ты въ сущности только большое животное, не бодрствуя по ночамъ, не вставая до зари, безъ мал?йшаго труда съ твоей стороны, но потому только, что тебя коснулось дыханіе странствующаго рыцарства, д?лаешься, ни больше, ни меньше, какъ губернаторомъ острова. Говорю это теб?, Санчо, въ тому, чтобы ты не приписалъ своимъ достоинствамъ оказанной теб? милости, но чтобы ты поблагодарилъ за нее прежде всего небо, такъ счастливо устроившее твои д?ла, а потомъ величіе странствующаго рыцарства. Теперь, когда сердце твое готово в?рить тому, что я теб? скажу, будь же, о, сынъ мой, внимателенъ къ словамъ новаго Катона, желающаго подать теб? н?сколько сов?товъ и привести тебя въ пристани спасенія на этомъ бурномъ мор?, за которомъ теб? предстоитъ плыть; высокія должности, Санчо, — это глубокая бездна, покрытая мракомъ и украшенная раковинами».
«Во-первыхъ, сынъ мой, им?й въ сердц? страхъ Божій, ибо въ немъ начало премудрости; мудрый же никогда не впадаетъ въ ошибку».
«Во-вторыхъ, думай всегда о томъ, кто ты, и старайся познать самого себя; это познаніе дается трудн?е всякаго другаго. Познавъ себя, ты никогда не уподобишься лягушк?, хот?вшей надуться до вола. И теб? не прійдется распускать хвоста, взглянувъ на некрасивыя ноги свои [15] ; ты забудешь о нихъ, размышляя о томъ, что когда-то ты пасъ въ деревн? свиней».
— «Я точно пасъ ихъ, отв?чалъ Санчо, но только бывши маленькимъ мальчикомъ, а когда изъ маленькаго мальчика я сд?лался маленькимъ челов?комъ, тогда я пасъ не свиней, а гусей. Но это совс?мъ, какъ мн? кажется, не ждетъ къ д?лу; в?дь не вс? же губернаторы происходятъ изъ королевскихъ
