— Ты будто на вокзале! — хмыкнул показавшийся наконец из ванной Саймон. — Сидишь, как в зале ожидания.
— Только ждать особо нечего, — проворчала Викки.
— Почему же? — возразил он. — Могу сообщить, что ожидает тебя в ближайшем будущем.
— Завтрак? — усмехнулась Викки.
Саймон кивнул.
— Это само собой. Но также кое-что еще. А именно посещение моей персональной выставки. — Он лукаво улыбнулся. — Причем, заметь, в моем обществе. Разве подобная перспектива не поднимает твоего настроения?
Викки не могла не улыбнуться в ответ.
— Поднимает. Только было бы еще лучше, если бы действовали мои кредитные карточки.
— Фу, какой ты приземленный человек! Тебе предстоит встреча с прекрасным, а у тебя одни деньги на уме.
— Смейся, смейся, — буркнула она. — Я бы на твоем месте тоже радовалась. У тебя-то все в порядке, никаких проблем...
Саймон вдруг шагнул вперед, взял ее за плечи, поднял с кресла и нежно поцеловал сначала в одну щеку, потом в другую. Заметив, что Викки удивленно вскинула ресницы, он шепнул:
— Это по-французски — два раза. Мы ведь во Франции, значит, и целоваться должны соответственно.
— Должны? — повторила Викки, у которой сладко сжалось сердце.
— Конечно. Доброе утро, малышка! — С этими словами Саймон прильнул к ее губам.
И Викки поняла, что с самого утра втайне от себя самой жаждала вновь испытать эти волшебные мгновения.
Поцелуй получился долгим и в обоих породил чувственную дрожь. На этом сходство его воздействия заканчивалось, потому что Викки неожиданные объятия расслабили и привели в размягченное состояние, а Саймону придали твердость, по крайней мере на некоторых участках тела.
— Ты снова? — произнесла Викки, слегка задыхаясь.
— А что? — нарочито невинным тоном спросил Саймон, дыхание которого тоже было неровным.
— Зачем ты это делаешь?
— Как тебе сказать... — В его глазах плясали искорки. — А зачем вообще люди это делают? Возможно, потому что им приятно подобное занятие.
Против такого предположения трудно было что-либо возразить, и Викки не нашлась с ответом.
— Между прочим, ты напрасно думаешь, что у меня все в порядке, — негромко заметил Саймон, плотнее прижимая Викки к себе, чтобы она ощутила перемены, произошедшие в области его бедер. — Думаешь, мне легко было выдержать минувшую ночь? Это пытка, когда рядом лежит очаровательная обнаженная женщина, до которой нельзя дотронуться.
Бархатистые тона, окрасившие голос Саймона, затронули некие тайные струны в организме Викки, и ее трепет усилился.
— А... что со мной произошло вчера вечером? — с запинкой спросила она.
Саймон пожал плечами.
— Ты уснула в ванне. Мне пришлось вытереть тебя и отнести в постель.
— Уснула? — Викки порозовела, представив себе, как Саймон промокает на ней влагу полотенцем, а затем на руках относит в кровать. — Нужно было меня разбудить!
— Поверь, я пытался. И отчасти даже добился успеха, но у тебя слипались глаза, так что очень скоро ты снова погрузилась в сон. Я понял это по твоему похрапыванию.
Ресницы Викки взлетели.
— Что?!
Он рассмеялся.
— Шучу, шучу! — Потом, немного помолчав, произнес: — Ну, пора завтракать. Заказать еду в номер или отправимся в ресторан?
— Все равно, — сказала Викки.
— Тогда идем вниз. Заодно поговорим с портье о твоей сумке.
В вестибюле было более людно, чем вчера вечером. Викки заметила, что за конторкой дежурит другой портье, очевидно заступивший на смену утром.
Саймон поздоровался с ним как с давним знакомым.
— У меня к вам просьба, Антуан, — сказал он. — Не могли бы вы нам помочь? Видите ли, сумка Викки осталась вчера в аэропорту, а ехать за ней некогда. У нас другие планы. Не могли бы вы позвонить в багажную службу аэропорта Шарль де Голль и договориться о доставке сумки сюда, в гостиницу? Расходы за мой счет.
— Сделаем, — кивнул портье.
В продолжение разговора Викки стояла рядом, но мало что поняла, так как он велся по- французски.
Наконец Саймон бросил взгляд на наручные часы и повернулся к ней.
— Сейчас Антуан позвонит в аэропорт и сообщит тебе результаты переговоров, а я тем временем закажу в ресторане завтрак, хорошо?
Викки кивнула.
Саймон ушел, а портье снял трубку и принялся набирать номер. Последовала короткая беседа, примерно в середине которой портье спросил у Викки:
— Как ваша фамилия, мадемуазель?
— Слейтен, — произнесла та.
Портье повторил это собеседнику и стал ждать. Наконец он повесил трубку и повернулся к Викки.
— Все в порядке, мадемуазель. Ваша сумка отправлена по указанному вами адресу вместе с остальными вещами.
Викки опешила.
— То есть как это? Куда отправлена? С какими вещами? У меня кроме сумки ничего не было!
Портье посмотрел на нее, потом вновь принялся набирать номер. Последовал новый разговор, в конце которого портье повернулся к Викки.
— Они утверждают, что отправили вашу сумку и два саквояжа в...
Он назвал адрес, из которого Викки поняла лишь слово «Сен-Тропез». Недоуменно морща лоб, она произнесла:
— При чем здесь Сен-Тропез? Я не оставляла никакого адреса. И у меня всего одна сумка.
Портье снова начал что-то говорить в трубку, немного подождал, сказал еще что-то, затем взглянул на Викки.
— Пожалуйста, назовите еще раз вашу фамилию.
— Слей-тен, — отчетливо произнесла она по слогам.
Портье повторил это в микрофон. Повисла новая пауза. Викки напряженно ждала. Наконец портье что-то сказал и повесил трубку.
— Как выяснилось, произошло недоразумение, мадемуазель, — сообщил он. — Дежуривший вчера в багажном отделении диспетчер напутал и присоединил вашу сумку к багажу мистера Слэттера. Он счел, что это вещи одного человека. Слейтен, Слэттер... созвучные фамилии, понимаете? И написание схожее.
Викки тупо смотрела на него.
— Да вы не волнуйтесь, все будет в порядке. Просто вашу сумку доставят не сюда, а к мистеру Слэттеру.
И в подтверждение своих слов он кивнул на двери ресторана.
Викки машинально взглянула в том же направлении.
— Не беспокойтесь, она прибудет в целости, — заверил ее портье. Несколько мгновений он выжидательно смотрел на Викки, но та ничего не сказала, поэтому он спросил: — У вас еще есть вопросы, мадемуазель?
Вопросов у Викки было с избытком, но известие настолько поразило ее, что она продолжала молчать.
