телепатических разговоров, Кот больше никаких способностей не проявлял.
Некую симпатию испытывал Кот к соседке. Весной и летом он обычно ловко забирался к ней на балкон, граничивший с балконом его хозяев, и некоторое время наблюдал за тем, как она ухаживает за цветочками: поливает, удобряет. Слушая задушевные разговоры тети Маши с цветами, Кот принимался урчать, показывая тем самым, что голос женщины ему приятен и действует на него расслябляюще.
Наслушавшись тети-Машиных причитаний над растениями, Кот вставал и говорил беззвучно:
– Ладно, пойду я…
Уходил он всегда через входную дверь. И поскольку отпирать-запирать замки было не его заботой, тетя Маша обязательно препровождала гостя в его законное жилище.
Женька, говоря соседке про Кота и колбасу, мягко выражаясь, лукавил.
Это был просто предлог, чтобы распрощаться побыстрее и занять место у подоконника.
Никакую колбасу Кот не стал бы есть даже под страхом смертной казни. Нюхал, презрительно морщился, иногда даже плевался… И чтоб это взять в рот и проглотить… Да вы что?
Именно так и выглядел сейчас Кот, развалившийся на Женькином диване, как самый главный босс во вселенной.
– Что ты делаешь? Зачем жрешь эту гадость? – спросил Кот у Женьки, схватившего бутерброд.
– Лежишь, и лежи, – ответил Женька вслух и чуть не подавился, закашлялся.
Кот тревожно приподнялся, готовясь, видимо, исцелять.
– Лежи, лежи, – успокоил его Женька. – Ничего со мной не случилось. Тошно просто жить на этом свете. Кругом одни сволочи.
Окно, за которым он столько времени наблюдал, казалось пустым и безжизненным.
– Слышь, Кот, по-моему, вот там вот – глянь, пожалуйста, один подонок убил свою жену. И я не знаю, что мне делать вообще.
Кот почему-то развалился на спине, лапы врозь и зажмурился.
Как тапка меховая.
И ни слова.
– И чего? Замолчал? Тебя не колышет?
Кот всхрапнул.
– Ну, ясное дело. Нагулялся. Цветочков нанюхался. Тебе по фиг мои проблемы.
Как бы там ни было, в присутствии Кота грустить не получалось.
Женька успокоился, доел свои бутерброды, посидел еще у окна, положив голову на подоконник. Наверняка сегодня уже ничего больше не произойдет. И лучше всего улечься рядом с котярой и заснуть.
Он встал со своего насиженного стула и потянулся. Все! На сегодня хватит. Насмотрелся. Свалил куда- то муженек. Надо действительно завалиться и уснуть.
И вдруг…
Вот почему все долгожданное происходит именно вдруг? В самый последний момент? Когда уже и надежды нет?
Вдруг самый яркий свет зажегся в гостиной Сабины Мухиной.
– Ничего себе! – поразился Женька.
В гостиную вошли двое.
Неужели Сабина? Вернулась к гаду и простила?
Идут в обнимку. Муженек нетвердым шагом. Жена его ведет…
Голубки…
Хотя – стоп! Стоп! Какая там жена?
Козел не с женой домой вернулся! Поддатый и с чужой бабой!
Они начали целоваться, лизаться, как в самой гадской киношке.
Женькина видеокамера работала. Он стоял у окна, в темноте короткой летней ночи и плакал. Сам не знал, почему. Просто – тоска вцепилась в сердце.
– Какое же кругом б-дство! – сказал Женька окну.
Кот слез с дивана, подошел к другу и легко вспрыгнул на подоконник.
– Посмотри, – сказал Коту Женька, – вот нелюди.
– Да ну их, – отказался Кот. – Зачем туда глядишь? Ты чё? Я ж с тобой. Цени.
Женька гладил теплого Кота и успокаивался.
Голая баба за окном старательно ублажала подлого мужика. Красивая, конечно, ничего не скажешь. Понятно, почему ей при свете хотелось – чтоб этот тварюга оценил. Но тот, похоже, ничего спьяну не замечал.
И тут Женьке показалось, что у голой бабы в руке что-то зажато. Вроде она такая вся самозабвенная, страстная, со снесенной от урагана чувств крышей… А в руке у нее вроде как телефон… Она снимает процесс!!!
Вот это да!
Женька сразу догадался, что девка хочет потом вещдоки мужику предъявить, если тот примется отказываться, что забыл, что не было ничего…
Он аж рассмеялся. Вот, кто друг другу пара! Этот убийца и баба-шантажистка. Явная же сука- шантажистка…
Кот, почувствовав, что настроение друга поднялось, спрыгнул с подоконника и снова залез на диван.
– Шел бы ты спать, – сказал Кот.
– Сейчас-сейчас, – пообещал Женька.
Он просматривал свою видеозапись.
– Тьфу! Ну и пакость! Но теперь он его, гада, припрет к стенке. Теперь понятно, что у него и мотив был для убийства жены. Неужели он все-таки убил?.. Лучше бы нет…
Женька пообещал себе, что, если Сабина окажется жива-здорова, он пойдет в храм и закажет благодарственный молебен.
А еще – передаст ей все материалы, которые он собрал. И про избиение, и про измену. Пусть сама решает. Если вдруг забыла и простила, пусть еще разок посмотрит, как ее ногами пинают… Лежачего не бьют… Как же! Всех бьют! И лежачего, и лежачую… Вот какая жизнь пошла…
…Все записалось – лучше не бывает. Он досмотрел, как баба одевалась, как что-то говорила, нежно улыбаясь, вот последний прощальный взмах…
…Исчезла…
Да! Настоящая профессионалка. Оделась, стала вновь такая чистая, непорочная. Воплощение порядочности и высокой нравственности.
Можно было подумать, что она недотрога. С такими и заговорить-то страшновато бывает. Ну, да, все как в анекдоте получается: «У порядочной женщины каждый мужчина – первый».
Женька вновь посмотрел, что там делает этот так называемый муж.
Этот так и лежал на диване со спущенными штанами. Расслабился, видно, на славу.
И тут на Женьку накатило. Подонок наслаждается жизнью по полной программе, а жена его…
Он быстро включил скайп и, пристально глядя на все еще освещенное окно, набрал номер, который помнил наизусть. Пошли длинные гудки.
Женьке все было видно. Вот герой-любовник стал озираться, услышав звонок телефона, вот, подхватив одной рукой брюки, взял другой рукой телефон, попутно глядя, чей номер высветится.
Ха! Номер! Женька потому по скайпу и звонил, чтобы на дисплее обозначилось: «Номер скрыт».
– Але! Я слушаю! – раздался хриплый голос.
– Признавайся, куда дел тело жены! – крикнул Женька угрожающе. – Ты за все ответишь, гад!
– Але! – завыл явно испуганнный собеседник. – Але! Кто это?
Но Женька отключился.
Теперь действительно пора было спать. Он твердо знал, что ему делать утром.
Птича, помоги мне!
Птича с разбегу влетела в объятия дорогого ей человека.
