– Как мне связаться с вами?
– Вот что. Я вам перезвоню через десять-пятнадцать минут. Я на машине. Мне надо где-то купить подарок для матери. У нее день рождения. Спорю, у вас есть магазин сувениров в музее.
– Да.
Я доехал до улицы, где жили Гордоны, и заметил белый джип Макса, стоявший прямо напротив места преступления.
Я направился к задней стороне дома Мэрфи и увидел их в комнате с телевизором, закрытой жалюзи пристройке к основному зданию. Телевизор работал, и я постучал в раздвижную дверь.
Эдгар Мэрфи встал, увидел меня и открыл дверь.
– Вы снова вернулись?
– Да, сэр. Отниму только одну минуту вашего времени.
Он жестом пригласил меня войти. Миссис Мэрфи встала и прохладно поздоровалась со мной. Телевизор продолжал работать. В какой-то момент мне почудилось, будто я вернулся в дом своих родителей на Флориде – та же комната, та же телевизионная программа, те же люди.
– Опишите мне белую спортивную машину, которую вы видели у соседнего дома в июне, – обратился я к обоим.
Оба старались как могли, но описание им давалось с трудом. Я вытащил ручку из кармана, взял газету и попросил их нарисовать силуэт той машины, но они ответили, что не смогут это сделать. Я набросал силуэт 'порше'. Так не положено подсказывать свидетелям, но что делать. Оба согласно закивали.
– Да, как раз та машина. Большая дорогая машина. Похожа на перевернутую лохань для стирки.
Я вытащил из кармана проспект о виноградниках и сложил его так, чтобы была видна только черно- белая фотография Фредрика Тобина. Я не дал им возможность рассмотреть весь проспект, ибо тогда они начали бы рассказывать всем, что полиция считает Тобина убийцей Гордонов.
Мэрфи разглядывали фотографию. Показывать лишь одну фотографию, не перемешав ее с другими, значило наводить свидетелей на ожидаемый ответ, но у меня не было ни времени, ни терпения, чтобы играть по правилам. Я все-таки воздержался от вопроса вроде: 'Вы не видели этого человека в спортивной машине?'
– Тот самый человек, которого я видела в спортивной машине, – сказала миссис Мэрфи.
Мистер Мэрфи согласился с ней. Он спросил:
– Это подозреваемый?
– Нет, сэр. Ну что ж, извините меня за беспокойство. Кто-нибудь вас расспрашивал об убийстве?
– Нет.
– Помните, не говорите об этом ни с кем, за исключением начальника Максвелла, меня и детектива Пенроуз.
– А где она? – спросил мистер Мэрфи.
– Детектив Пенроуз? Дома. У нее головная боль и тошнота.
– Она беременна? – спросила Агнес.
– Уже около месяца, – ответил я. – Хорошо ...
– Я не видела обручального кольца, – не отставала Агнес.
– Вы же знаете современных девушек. – Я печально покачал головой. – Хорошо. Еще раз спасибо. – Я быстро вышел, сел в джип и поехал.
Скорее всего, Фредрик Тобин бывал у Гордонов по меньшей мере один раз. Однако казалось, он не припоминал этого. Возможно, это был не он. Вероятно, это был другой человек с каштановой бородой в точно такой же машине.
Может быть, мне следует выяснить, почему Тобин солгал.
Через дамбу по главной дороге я возвращался в селение Катчог. Я позвонил Маргарет Уили.
Она ответила:
– Я застала Эмму в цветочном магазине, она едет к зданию исторического общества Пеконика.
– Как любезно, что она нашла время.
– Я сказала, что речь идет об убийстве Гордонов.
– Не совсем так, миссис Уили. Мне просто хотелось узнать...
– Вы можете обсудить это с ней. Она вас ждет.
– Спасибо. – Кажется, она повесила трубку раньше меня.
Я поехал к дому исторического общества Пеконика и припарковался на маленькой стоянке рядом с фургоном с надписью: 'Цветы Уайтстоун'.
Я подошел к входной двери, рядом с дверным молотком был прикреплен клочок желтой бумаги: 'Мистер Кори, пожалуйста, входите'.
Я не совсем понимал, зачем сюда приехал. Что-то побудило меня это сделать. С другой стороны, у меня был перебор старых людей, и мысль, что придется разговаривать с еще одной семидесятилетней старухой, стала невыносимой. До встречи с миссис Уайтстоун мне следовало бы откупорить бутылку вина Тобина и выпить ее.
