тебе будет предоставлен десятидневный отпуск. Если приплюсовать к нему неиспользованный отпуск за год, ты сможешь отправиться хоть в кругосветное путешествие.
— Звучит заманчиво. Я могу назвать вам пару женатых парней с детишками, которые ни за что не упустят такую возможность.
— Заткнись. То, что я сейчас скажу, наверняка поможет тебе принять решение.
— Знаете что, капитан? Если вы мне сейчас скажете, что, отказавшись от поездки в Йемен, я поставлю под угрозу карьеру своей жены, то я вам на это отвечу, что это как минимум неэтично и скорее всего незаконно.
— Правда? Я как-то об этом не подумал. Поэтому говорить тебе этого не стану. Но если подумать, все будет обстоять именно таким образом.
Я ничего на это не ответил, и некоторое время мы с капитаном Стейном просто молча смотрели друг на друга.
Я заговорил первым:
— Так почему все-таки Кениг хочет, чтобы я убрался из города?
— Все гораздо хуже. Он хочет, чтобы ты вообще исчез с лица земли. Почему? Это ты должен мне об этом рассказать. И уж поверь: ни мобильник, ни пейджер, которые ты отключил, никакого отношения к этому не имеют. Могу сказать тебе только одно: у него на тебя зуб. На тебя и на твою жену. Судя по всему, вы каким-то образом помешали его планам — настолько, что он хочет услать вас отсюда как можно дальше, дав вам время подумать, стоит ли переходить ему дорогу в будущем.
— Знаете, капитан, что я ему на это отвечу? Чтобы он убирался к такой-то матери — вот что.
— Нет, Кори, ситуация сейчас складывается таким образом, что это не ты его пошлешь, а он — тебя.
Я встал с кресла, хотя и не получил на это разрешения, и сказал:
— Заявление о моей отставке будет лежать у вас на столе не позже чем через час.
— Остынь, Кори. В тебе пока говорят чувства. Посоветуйся с женой. Не можешь же ты, в самом деле, уволиться, не поставив ее в известность?
Я собрался было идти, но тут капитан Стейн поднялся и вышел из-за стола. Пристально глядя на меня, он тихо произнес:
— Ты под колпаком, парень, так что следи за каждым своим шагом. Вот тебе мой дружеский совет.
Я повернулся и вышел из кабинета.
Глава 28
Когда я вернулся от Стейна, Кейт за рабочим столом не было, и я обратился к ее коллеге Дженнифер Лупо:
— Где Кейт?
Мисс Лупо ответила:
— У нее назначена встреча с Джеком. Я ее не видела с утра.
Определенно у Джека Кенига и Кейт Мэйфилд было куда больше тем для разговоров, нежели у Дэвида Стейна и Джона Кори. И мне это не понравилось.
Я отправился в свою часть рабочего помещения, поскольку из-за встречи со Стейном еще не успел туда заглянуть, но ни среди бумаг, ни на автоответчике не обнаружил ничего достойного внимания, Включив компьютер, я просмотрел электронную почту. Обычная чушь, и среди нее — сообщение из вашингтонского офиса ФБР, в котором говорилось: «Срочно свяжитесь с офисом АСАР в Йемене».
— Какого черта?..
Хэрри Маллер оторвался от своего компьютера, поднял на меня глаза и спросил:
— Что случилось?
— Компьютер выдал плохой гороскоп.
— Возьми мой знак зодиака. Я — Козерог, а у нашего знака не бывает плохих гороскопов. Кстати, что ты делал вчера?
— Болел.
— Между прочим, тебя разыскивал Стейн.
— Уже разыскал.
Маллер наклонился ко мне и спросил:
— У тебя что — неприятности?
— У меня всегда неприятности. Разве не знаешь? Кейт сейчас сидит у Кенига. Сделай доброе дело — скажи ей, когда она появится, что я буду ждать ее в греческой кофейне в конце улицы. Не помню, как она называется — не то «Пантеон», не то «Акрополис», не то «Спарта»…
— А почему бы тебе просто не оставить ей на столе записку?
— А почему бы тебе просто не оказать мне услугу, не задавая лишних вопросов?
— Знаешь, всякий раз, когда я оказываю тебе услугу, у меня появляется ощущение, что я становлюсь соучастником преступления.
— Обещаю, что принесу тебе из кофейни кусок пахлавы.
— Лучше кукурузной сдобы.
Я встал из-за стола и сказал Хэрри:
— Постарайся при этом не привлечь излишнего внимания.
— А ты постарайся, чтобы сдоба была с маслицем и поджаристая.
Я кивнул и торопливым шагом направился к лифтам. Спускаясь вниз, я прислушался к тому, что говорило мне о складывающейся ситуации мое чутье детектива. А оно говорило следующее: «Постарайся выбраться отсюда прежде, чем с тобой захочет пообщаться Кениг, после того как поджарит Кейт!» И второе: «Срочно переговори с Кейт — наедине и вне стен нашего „Министерства любви“».
Я вышел из здания и зашагал по Бродвею в сторону Всемирного торгового центра.
Греческая кофейня «Акрополис» имела то преимущество, что столы здесь располагались за высокими перегородками, так что с улицы посетителей увидеть было нельзя, а исполнявшаяся здесь греческая музыка заглушала слова. Помимо всего прочего, каждые пять минут в кофейне раздавался грохот бьющейся посуды. Самое интересное, что эти звуки были записаны на магнитофонную пленку — такая своеобразная шутка.
Я выбрал пустой столик в углу.
Обстоятельства складывались не лучшим образом, и мне, вероятно, не следовало пользоваться мобильником, пейджером, электронной почтой и телефоном — как офисным, так и домашним. Уж если федералы возьмутся за тебя всерьез, мало не покажется.
Подошла официантка, и я заказал кофе.
— Что-нибудь еще?
— Тост.
Допивая третью чашку кофе, я наконец увидел, как распахнулась входная дверь и показалась Кейт. Заметив меня, она подошла к моему столику и села напротив.
— Почему ты здесь? — спросила она.
— Нам необходимо поговорить. С глазу на глаз.
— Тебя разыскивает Джек.
— Вот потому-то я и здесь. О чем вы с ним беседовали?
— Он спросил, правда ли, что меня интересует инцидент с рейсом номер восемьсот, и я сказала, что правда. Он поблагодарил меня за прямоту, после чего спросил, интересует ли это дело тебя. — Секунду поколебавшись, она продолжила: — Я опять ответила утвердительно. Тогда ему захотелось узнать кое- какие подробности, и я рассказала ему все, что произошло после мемориальной службы — о чем он скорее всего уже знал. — Секунду помолчав, она добавила: — Ты ведь сам предложил говорить одну только правду, не так ли?
