знания на уровне подкорки, и теперь эта информация постепенно проявляется.
– Для чего это могло ему понадобиться?
Монра пожала плечами:
– Терп – великий экспериментатор, наука для него занимала очень важное место в жизни, ещё и поэтому с ним было трудно: он всё время что-то искал, ему не сиделось на месте. Если честно, меня такой стиль жизни быстро начал раздражать…
– Тебя раздражает научный поиск? – удивился Лис. – Ты, происходящая из цивилизации, создавшей искусственные вселенные? У вас что, все так же думают?
– Все – не все, но из тех, кто остались – подавляющее большинство. Видишь ли, ясно, что наша цивилизация перестала существовать, на эту тему, как ты уже заметил, очень любил рассуждать Эльот, мир его праху! Мы – собрание индивидуалистов: мы не живём совместно, у каждого свой мир или миры, и большинство за то, чтобы поддерживать сложившийся статус-кво.
Монра, не переставая нажимать на рычаг, приводивший дрезину в движение, перехватилась удобнее и продолжала:
– Как ты уже слышал от Эльота, какое-то время у нас даже происходили стычки за право владения тем или иным миром, но потом они практически прекратились. До меня доходили слухи, что некоторые вынашивают планы захвата миров и сейчас, но никто не решается начать настоящую войну. Большинство предпочитают наслаждаться жизнью в тех мирах, которые им достались. Но кое-кто из наших, как я слышала, болтается неизвестно где, даже рискуют проникать на Землю. Например, туда уже давно наведывается Терп. Возможно, кто-то из подобных путешественников и посетил тебя, пытаясь завладеть полукругом.
– Подожди, – удивился Лис, – как я помню, Эльот говорил, что существует много вообще никем не занятых вселенных. Почему те, кто, как ты говоришь, вынашивают планы захвата, не заберут такие миры себе?
Монра засмеялась:
– Натура наша такая! У соседа всё всегда лучше, это, во-первых. А во-вторых, большинство из незанятых миров – так называемые, экспериментальные или Недоделанные миры. Ну, что-то вроде заброшенных полигонов для испытаний, понимаешь? Они считаются не очень приспособленными для жизни, их ещё надо благоустраивать «под себя», для этого нужна соответствующая аппаратура и машины, а такие есть не везде и не у всех. Кроме того, этим же в принципе надо заниматься, а куда проще заполучить нечто готовое. Поэтому все имеют системы защиты от непрошеных гостей. Тебе сильно повезло, что Терп, судя по всему, где-то задержался, а системы слежения во Дворце были отключены или настроены на конкретных потенциальных врагов.
– Это до меня давно дошло, – пробормотал Лис. – Но я не вполне понимаю то, как ваши, так сказать, соотечественники путешествуют между мирами? Для этого надо иметь технические средства или знать, где расположены точки перехода, верно?
– Я до конца всего не знаю, – ответила Монра. – Может быть, у кого-то, есть Ключи, хотя их, как ты уже слышал, единицы. Я, например, видела Ключ живьём один раз в жизни. Кто-то, наверное, знает о точках перехода, никому более не известных. Кстати, наличие секретных или почти всеми забытых точек перехода и мобильных кругов – ты с ними хорошо знаком – как раз дает возможность путешествовать так, чтобы о тебе мало кто мог узнать.
– Но как всё остается незамеченным в течение столетий?!
– Так ведь путешествует не огромная масса народа, а единицы, а на ту же Землю попасть и совсем немного желающих найдётся. Какие-то сведения, наверное, всё равно становятся известны, но, повторяю: это же не массовые миграции. Ты что, считаешь, что те немногие Творцы, рискующие выбираться на Землю, снуют у всех на виду туда-сюда? Нет, конечно! Вот мы с Терпом лет сто назад, когда уже не жили вместе, выбирались на Землю. Он тогда связался со мной и пригласил составить компанию – может быть, хотел восстановить наши отношения, не знаю. Тогда, кстати, с нами отправился и Эльот. Так вот, Терп заверил нас, что у него отработана безопасная схема. И действительно, всё прошло спокойно, а мы находились там несколько лет. Конечно, полностью инкогнито, под видом обычных землян. Но Терп тогда ничего нам не рассказывал и не открывал никаких кодов для входа на Землю – да и лично я, например, не очень стремилась их узнать.
– Понимаю, – кивнул Лис. – Ну, вы не стремились ничего узнать, а шаровики специально ищут, судя по всему. Что мешало им обнаружить эти точки перехода хотя бы случайно? Или завладеть Ключом, если, как вы считаете, они сидят на Земле уже не одну тысячу лет?
– Хм, найти заброшенные точки перехода непросто без соответствующей аппаратуры. Наткнуться – да, можно, как, скажем, наткнулся ты, но и у тебя случай вообще уникальный, прикинь верятность! А тот, кто знает, не станет рассказывать никому, всё будет хранить в тайне. Это ведь своего рода наслаждение: знать такое, чего никто не знает, и иногда щекотать нервы, пользуясь находкой.
– Тогда, в подвале у Тарлана вы сказали, что Земля – запретный мир. Я не понял, у вас, как-то карались посещения Земли? Если да, то тогда почему туда рискуют соваться и кто следит за исполнением наказаний, так сказать?
– Ты не понял, – улыбнулась Монра. – Ну, подумай, кто у нас сейчас может кого-то карать? У нас нет судов или чего-то в этом роде. С момента, когда наше общество распалось на отдельных индивидуумов, владеющих собственными мирами, у нас исчезли любые общественные институты, способные влиять на независимую личность. Определённый страх перед миром Земли остался скорее как традиция.
– Мне, наверное, такое трудно понять и представить – я жил на Земле в качестве простого маленького человека, да и тут, в мире Терпа, в этом вопросе многое сходно с Землей: существует человеческое сообщество с тесными устоявшимися связями. После знакомства с вами мне даже интересно стало написать что-то вроде трактата о возможности существования общества, подобного вашему и состоящего из отдельных личностей, никак между собой не связанных. Но сейчас лучше скажи-ка мне, почему ты считаешь, что шаровикам за столько лет не могла подвернуться возможность завладеть Ключом?
– Если кто-то и имел Ключ, то берёг как зеницу ока. Ключом каждый хотел бы завладеть: эта штука позволяет открывать переходы между нашими вселенными во многих местах без дополнительных специальных устройств…
– Я, кстати, не понял, каков принцип действия Ключа, – перебил Лис и добавил: – Если не секрет, конечно. Компьютер вообще мне не ответил. Именно поэтмоу, кстати, я решил спрятать штуковину, подозревая, что она чего-то стоит.
Монра засмеялась:
– Если бы кто-то мог понять, как работает Ключ! Такой информации нет нигде – Ключ так и остался загадкой. После большой войны с шаровиками Ключей осталось очень мало, а сколько существовало до неё – неизвестно. Устройство это, как я понимаю, генерирует некие резонансные частоты «поля пространства», позволяя открывать проходы в фазовых плоскостях, разделяющих наши искусственные миры.
– Ты всё время говоришь об искусственных мирах. Получается, что естественных, если так можно выразиться, параллельных миров нет? Или они есть? Но тогда на что же настроен Ключ? Он работает во всех мирах или только в искусственных, созданных вами?
– Ты разве забыл? Как рассказывал тебе Эльот, у нас многие считали ваш мир именно таким естественным миром. Хотя, конечно, кто знает? Все известные параллельные вселенные создавались искусственно, но существуют, как я слышала, не создававшиеся никем из наших. Но, возможно, это просто забытые вселенные погибших Творцов. Единственное достаточно достоверное исключение – мир Земли.
– Таким образом, – подытожил Лис, – можно говорить о том, что существуют искусственные вселенные, то есть созданные кем-то из Творцов, и вселенные естественные, которые никто из вас не создавал, но которые и никто не видел?
– Я, во всяком случае, не видела Творца, который мог бы рассказать о посещении хотя бы одной такой вселенной, кроме вселенной Земли, – подтвердила Монра.
– Любопытная картина получается, – задумчиво сказал Лис, энергично двигая рычагом привода вверх- вниз. – Честно говоря, для меня она пока совсем не полная.
– Она, признаюсь, и для меня не совсем полная, – усмехнулась Монра. – Так вот и живём…
