Наверное, он пытался скрыть за громким голосом испуг.
– Я не первый, кто использовал здесь слово «предательство», и обещаю, что не буду последним. О таких преступлениях надо говорить вслух и как можно чаще. Да, именно предательство! Уорден Диос предал не только Руководящий Совет, но и всю планету! Все человечество! Пользуясь правилами регламента, я передаю свое право голоса особому советнику Максиму Игенсарду.
Лен прикрыл глаза рукой и медленно кивнул.
«О, черт, - подумала Койна. - Вот откуда все идет». Не от Фэснера и Клитуса, а от Игенсарда. Вероятно, Фейн не хотел выглядеть заказчиком интриги. Или, возможно, он действительно не участвовал в ней. Да и зачем? Ведь ясно, что Максим возьмет на себя всю грязную работу.
Минуту назад ее напугала фанатичная ярость Сена Абдулла. Но теперь она знала, что старший советник от Восточного союза был более легким соперником, чем Игенсард. Даже Фейн не представлял такой угрозы. Абдулл имел слабую сторону: его ненависть к Диосу выглядела слишком откровенной и узкопартийной. Он не мог повлиять на Совет. В свою очередь Клитус работал на Холта Фэснера. Он получал за это большие деньги. А Максим был независимым чиновником. Он не защищал интересы избирателей и, следовательно, мог пользоваться доверием советников. Пока Игенсард выполнял свою работу, он находился под надежной защитой - независимо от результатов его служебного расследования. С такими амбициями и интеллектом он был идеальным инструментом для уничтожения Уордена Диоса.
Максим поднялся с кресла и, скромно потупив глаза, направился к помосту. Подойдя к трибуне, он ухватился руками за ее края, словно нуждался в поддержке. Несмотря на его средний рост, над трибуной возвышались только голова и плечи. Он умел показать свою мнимую незначительность.
– Мистер президент.
Игенсард послал вежливый кивок Эбриму Лену.
– Члены Руководящего Совета Земли и Космоса. Первый исполнительный помощник Фейн. Руководитель службы протокола Хэнниш. Благодарю вас за ваше внимание. Кто-то может подумать, что я превышаю свои полномочия, обращаясь к вам с этой трибуны. Мне поручено вести расследование по так называемому делу Энгуса Термопайла. Я должен выяснять аспекты ареста и последующего бегства известного пирата, а не обсуждать вопросы военной политики. В связи с этим мне хотелось бы прояснить два момента. Во-первых, я здесь по той причине, что старший советник Сен Абдулл передал мне свои полномочия.
Максим уважительно кивнул советнику от Восточного союза.
– Таким образом, я имею право обращаться к вам. Вы можете воспользоваться терминалами и найти в файлах Совета письменное подтверждение моих слов.
Аудитория пришла в движение: советники давали указания своим помощникам, и те проверяли достоверность заверений Игенсарда. Койна сохраняла неподвижность. Она была уверена, что Максим подготовился к выступлению основательно и не допустил ни одной процедурной ошибки.
– Во-вторых, - продолжил особый советник, - я убежден, что «дело Термопайла» имеет непосредственное отношение к вторжению амнионов в наше пространство. Следовательно, мое обращение к собранию целиком и полностью соответствует темам чрезвычайного заседания. Нравится вам это или нет, но я снова буду вынужден использовать термин «предательство».
Койна не сдержалась.
– Извините меня, мистер Игенсард, - громко и четко сказала она. - «Предательство» - это слишком веское и эмоциональное слово. Вы пока не заслужили права пользоваться им.
– Нет, я обладаю этим правом, директор Хэнниш, - возразил Максим. - Более того, я собираюсь задать вам несколько вопросов. Возможно, вы ответите на них и правдиво подтвердите обоснованность моих обвинений. Но даже если вы откажетесь помогать расследованию, я все равно докажу, что имею право на любые веские суждения.
Немного помолчав, он обратился к Совету:
– Как вы помните, президент Лен запланировал эту сессию еще до того, как «Затишье» объявилось в околоземном пространстве. Он созвал чрезвычайное заседание после заявления главы полиции о том, что амнионский сторожевик класса «Бегемот» вторгся в систему Массива-5. Эту информацию Диос получил от дронов, запущенных с «Вэлдор Индастриал» и крейсера полиции «Каратель». Первый дрон сообщал о сражении «Затишья» с «Карателем». Второй дрон, отправленный директором Мин Доннер, рапортовал о выходе крейсера из боя: частично потому, что корабль полиции получил значительный ущерб и не мог продолжать атаку; и частично из-за необходимости защиты еще одного полицейского судна - скаута «Трубы», за которым гналось «Затишье».
Особый советник не пользовался записями. Судя по всему, он не нуждался в них. Временами казалось, что его прекрасная память ничем не уступала компьютеру. Игенсард повысил голос, выпрямил плечи, и его фигура за трибуной почти физически увеличилась в размерах.
– Информация Диоса встревожила нас, - продолжил Максим.- Мы были так испуганы, что не сразу поняли бессмысленность многих ее фрагментов. На самом деле сообщение, поступившее от главы полиции, отличительно тем, что оно скрывает основные моменты ситуации.
– О чем вы говорите? - возмутился капитан Вертигус - О Господи! Он же спешил! Неужели вы ожидали, что он напишет роман об отношениях людей и амнионов?
– Вы спрашиваете, что я ожидал от Уордена Диоса? - ответил Максим. - Я ожидал от него правды. Ни больше ни меньше.
Койна молча похвалила Вертигуса, но не поддержала его возражений. В ней разгоралось раздражение. Она понимала, что намеревался сделать Игенсард. «Я собираюсь задать вам несколько вопросов». Повернувшись к связистке, она тихо прошептала:
– Позвоните шефу Мэндишу и директору Лебуолу. Передайте им, что у меня кончается запас времени.
Женщина, отвечавшая за связь со станцией полиции, кивнула.
– Будет сделано, директор.
Койна повернулась к трибуне и прислушалась. Она старалась не замечать язвительной усмешки Клитуса.
– Раз за разом нас убеждали верить, что амнионы не хотят войны, - продолжил Игенсард. - Нам говорили, что их безудержный империализм имеет другую направленность. Сколько слов было сказано о том, что эта раса не может производить оружие и корабли в таких количествах, которые необходимы для военных действий в космосе. Но возникает серия вопросов. Почему амнионы внезапно нарушили мир, который якобы был для них так важен? Почему они вторглись в систему Массива-5, защищенную лучше Земли? Неужели они не знали, что наш приграничный флот был способен не только отразить атаку, но и уничтожить их сторожевик? Разве мог простой скаут послужить причиной для подобного риска? Что же тогда побудило «Затишье» прилететь к Земле после неудачной погони за «Трубой»? В заявлении Диоса об этом ничего не сказано. Я думаю, «роман» на такую тему был бы вполне уместным.
Игенсард с усмешкой взглянул на Вертигуса и перешел к конкретным обвинениям. Каждое его слово жгло, как лазерный луч.
– Глава полиции не потрудился объяснить, почему «Каратель» оказался именно в том секторе, куда вторглось «Затишье». Нам известно, что крейсер закончил трудный рейд в районе «Вэлдор Индастриал» и вернулся к Земле для ремонта поврежденных систем и отдыха команды. На боевом посту его сменил полицейский крейсер «Порыв». Но «Каратель» так и не добрался до ремонтных доков. Как только он подлетел к станции полиции, на его борт поднялась директор Доннер, после чего корабль отправился на выполнение новой миссии. Причем мое расследование выявило еще одну деталь, упущенную Уорденом Диосом. Первоначально крейсер был направлен не к Мас-сиву-5, а к астероидному поясу Рудной станции.
Несколько советников удивленно переглянулись друг с другом. Койна гадала, где Максим мог раздобыть такую информацию. А Игенсард продолжал свою речь.
– Заявленной целью полета была «проверка участившихся сообщений о необычной враждебной активности амнионов у границ Рудной станции». Но остается непонятным, почему для этой миссии понадобилось присутствие Мин Доннер. И довольно странно, что «Каратель» появился в системе Масси-ва-5 одновременно с «Затишьем». Как видите, вопросам нет конца. Почему такая храбрая и добросовестная
