— Конан, сзади! — проскрипел рядом голос.
Северянин молниеносно развернулся, пиная ногой наугад, выставив меч и кинжал
скорее инстинктивно, чем нацелено. Его нога врезалась чудовищу в брюхо ниже первой пары
крыльев и отклонила выпад. Змеиные клыки лязгнули о скалу.
Конан выбросил руку с кинжалом, и лезвие, слегка задев размахивающие черные
крылья, проникло в плоть. Тварь зашипела и попыталась развернуться для следующей атаки,
но кинжал несколько замедлил ее движения. А тем временем, меч киммерийца кромсал спину
змеи, вырывая ниже шеи куски мяса размером с новорожденного теленка.
Голова никак не хотела падать. Тварь извивалась, принимая настолько ужасные позы,
что даже у крепкого варвара подводило живот. И все же толстая шея не выдержала, отбросив
голову прямо в нишу, куда Конан поместил обвязанный скелет.
Отрубленная голова, забрызгав слизью камни, исчезла во мраке. У Конана не было
времени для дальнейших наблюдений, поскольку вокруг него образовался треугольник из
двух молодых змей и одного недавно вылупившегося детеныша.
Подражая виденному им ранее скелету, варвар принялся топтать отвратительного
птенца. Тот пробовал сопротивляться, но был слишком мал, чтобы поднять голову
достаточно высоко и ударить хотя бы в колено киммерийца.
Родители бросились спасать свое потомство. Конан развалил мечом одну тварь
пополам, отсек кинжалом крыло другой, а затем снес ей голову, нацеленную ему в лицо.
Голова полетела в нишу следом за первой, как будто выпущенная осадной машиной,
сбив по пути костяного воина, о которого споткнулся его товарищ и тоже упал. К счастью
оба быстро поднялись на ноги. Эти двое встали плечом к плечу, вооруженные копьем и
кривым бронзовым мечом с выщербленным лезвием. Времени их совместных действий
хватило бы на три больших глотка вина, потом сражение развело воинов по разным
сторонам. Конан мог бы поклясться, что скелеты смеялись в бою.
Битва также захватила северянина и отвлекла его внимание от расщелины. Он надеялся,
что змеиные головы не сделают ничего худшего, чем закупорят отверстие. А может быть,
даже защитят спрятанный скелет.
Змей появлялось все больше - одни с красными крыльями и желтым брюхом, другие
сплошь глянцево-черные. Конан не понимал, откуда взялись эти существа в горах Танзы.
110
Жили ли они здесь изначально или чьи-то заклинания перенесли их сюда?
Боевые действия откатились довольно далеко от выхода из пещер, и киммериец мог
полюбоваться, пусть мельком, на гнезда тварей. В переплетении веток и гнилой соломы
лежали яйца величиной с голову ребенка. Некоторые гнезда были достаточно большими,
чтобы в них разместились для ночлега полдюжины крупных воинов, но они испускали такое
зловоние, с каким варвар не сталкивался до настоящего времени.
Кинув взгляд на расщелину, Конан заметил сочившийся из ниши дымок, который
быстро испарялся. Показавшийся сначала ядовито-зеленым, при более пристальном осмотре
он содержал в себе оттенки многих цветов. Большинство варвар не сумел определить и
сомневался, что у каких-либо живущих под солнцем людей найдутся им названия.
Хотя дым не имел никакого запаха, дыхание у Конана начало сбиваться. На скелетов
это никак не повлияло, но змеи явно занервничали. Чудовища попытались убраться подальше
от места схватки на свежий воздух.
Костяные воины устремились вдогонку. У киммерийца не было необходимости
напоминать союзникам, что змеи должны умереть. Ведь живые, они могли только помочь
Богу Смерти или, по крайней мере, задержать его врагов. Конану казалось, что первое за
многие века сражение взбодрило скелетов. От них так и веяло ликованием, даже при
