их противники не использовали дыхание. Почти ослепшим, задыхающимся, потерявшим
ориентир в пространстве тварям союзники Конана устроили настоящую бойню.
Когда издохла последняя змея, скелеты понемногу потянулись к киммерийцу под
открытое небо. Конан сделал вывод, что даже у воинов из камня существует предел
выносливости. Некоторые с трудом держались на ногах. Цвет большинства из них
переменился от сероватого-белого к черному с вкраплениями обугленного ихора. Мало у
кого сохранилось оружие.
Опершись на меч, киммериец невидящим взором смотрел на окрестности. Подобное
чувство он испытал однажды в Вeндии. Варвар с друзьями выслеживал тигрицу-людоеда,
вырезавшую целые деревни. В конце концов, они убили ее в логове, застигнув врасплох,
когда тигрица пыталась спасти детенышей. Безусловно, это требовалось ради избавления
людей от страха смерти. Это была работа, требующая навыков и храбрости воина. Но о таких
своих деяниях воин не мог вспоминать с удовольствием или хвастать за вином по вечерам в
тавернах…
* * *
Ни у кого не вызывало сомнений, что змеиный ихор – та самая, необходимая «сильная
кровь». Проблемой было принести его вниз или доставить сюда неподвижных скелетов до
того, как «кровь» потеряет силу.
И все же удача, слишком долго ускользающая от бойцов с Богом Смерти Танзы, теперь
повернулась к ним лицом. Удалось отыскать раненную, но еще живую змею, и почти
одновременно - вертикальную шахту, резко уходящую глубоко в недра горы.
На крик сначала ответило эхо, а следом откликнулся один из костяных воинов, кто
охранял еще не оживленных товарищей и запасы оружия. Дно шахты находилось в пределах
сотни шагов от оставшихся внизу скелетов.
Тем не менее, не все было так просто. К примеру, требовалось свить веревку из снятой
со змей кожи и преодолеть нелегкий спуск. Веревка несколько раз цеплялась за стены шахты,
пока двое костяных воинов не решились ее освободить.
Один сорвался, и опять скелеты устроили тризну по погибшему соратнику. Киммериец
с удовольствием заставил бы их замолчать, но не знал как это сделать. Доводы о том, что
враги могут услышать, не возымели результата.
— Этот обычай восходит ко дням, когда мы были людьми, — сказал вождь.
112
По прикидкам Конана их обычаю могло быть несколько тысяч лет. Однако чтобы
вступать в пререкания с костяными воинами нужно иметь более острый язык, чем у него.
Варвару пришлось согласиться с тем, что если звуки сражения и дым от горящих змеиных
гнезд логова не предупредили врагов, то уже никакой иной шум не повлечет за собой
роковых последствий.
Даже во время панихиды скелеты ухитрялись оживлять своих товарищей с помощью
ихора. Эти воскрешенные воины выглядели более вялыми, в отличие от тех, кто вернулся к
жизни среди битвы в логове змей. Но лидеры приказали одному из первых, давать советы и
рекомендации каждому новичку. Так или иначе, все они разбирали оружие и делали то, что у
обычных бойцов называлось бы тренировочным поединком. Безусловно, им, лишившимся
плоти за тысячелетия сна, было необходимо восстановить практические навыки.
Когда число вновь оживших воинов достигло пятнадцати, Конан услышал отдаленный
гул. Он звучал в ушах как низкое жужжание, словно предвещая появление роя огромных мух.
Киммериец обратил внимание вождей на это, но те просто выставили дополнительных
часовых и продолжали заниматься воскрешением.
К настоящему моменту внизу оставалось слишком мало неодушевленных костей, чтобы
