– Простите, я закурю… – Мухамед горестно подпалил сигарету, посмотрел в стену печальными глазами. – Она просила подвезти ее в какой-то магазин в центре. Мы рано встали, покушали, вышли во двор. Я стал доливать бензин в бак. Когда закончил, она сказала, что поставит канистру сама, и попросила меня включить Мануэля…
– Кто такой Мануэль?
– А, старый певец. Ливанский армянин. Это музыка моей юности. Я поставил кассету, посмотрел на нее и увидел – обливается из канистры. Я сперва не понял. Думал, она с ума сошла. Потом зажгла спичку…
– Как она вела себя?
– Очень спокойно. Улыбалась.
– Улыбалась?!
– Да. Это меня поразило. Я даже не сумел двинуться, выйти из машины… Потом она бросила спичку, все загорелось. Я понял, что сейчас взорвется машина. Отъехал в сторону, вернулся к ней… И все. Потом приехала «скорая», но ее было уже не спасти. – У Мухамеда дрогнула нижняя губа, он плотнее прикусил сигарету. – Она выбрала такую мучительную смерть!
– Значит, случившееся было для вас полной неожиданностью?
– Конечно! Иначе бы я помешал ей! Но она так спокойно себя вела…
– Как вы думаете, она заранее обдумала этот поступок?
– Вела себя так, словно все предусмотрела. Наверное, решила умереть еще вчера, когда узнала, что Ибрагим арестован.
– Зачем ей понадобилось умирать?
– Она была очень предана этому негодяю.
– Хорошо. Подпишите здесь.
Мухамед подписал протокол допроса и умоляюще посмотрел на следователя:
– Нельзя ли мне увидеть этого мерзавца?
– Зачем?
– Из-за него погибла Фатиха… Вы ему сообщите?
– Подумаем.
– Скажите ему… Если у него есть хоть капля совести, он во всем сознается.
– Он и так во всем сознался.
– Я думал… – Мухамед не договорил, махнул рукой.
– Сейчас мы поедем на вашу квартиру. Надо осмотреть вещи покойной.
– Пожалуйста. Но я прошу вас – сообщите Ибрагиму. Может быть, это произведет на него впечатление и он еще в чем-нибудь сознается. Я уверен, что это далеко не все.
– Вот как? А мне кажется, что этого уже слишком много.
Мухамед пристально посмотрел на следователя, но не спросил, что тот имел в виду. Сунул в пепельницу дотлевший до фильтра окурок и сказал, что готов ехать.
– Это все вещи вашей подруги?
– Я не знаю. – Лена стояла у окна, ее рука лежала на голове сына. Мальчик сегодня не отходил от нее ни на шаг, возможно, потому, что с Иссой было невесело. На полу стояла сумка Фатихи, оттуда высовалось тряпье, обувь, арабская газета. Все лежало вперемешку.
– Вы жили с ней в одной комнате?
– Да. Вы меня арестуете?
– За что? – изумился он.
– В прошлый раз хотели…
Лена неохотно присела на постель, мальчик терся рядом, с любопытством рассматривая незнакомого человека.
– Ваш сын? – спросил следователь. – Муж не приехал?
– На днях его жду.
– Не передумали? Поедете в Сирию?
– Наверное. Вы хотели об этом со мной поговорить? – с вызовом спросила она.
Следователь подумал, что в этой девушке что-то изменилось. Она держалась куда спокойней и уверенней, чем в прошлый раз. Говорила смело, язвила. «И попробуй выясни, почему она сегодня такая… – подумал он. – Опять скажет – не знаю».
– Вы видели, как все это произошло?
– Я спала. Все это случилось очень рано. Мне сообщил Абдулла.
– Вы с этой девушкой дружили?
– Мы едва познакомились.
– Она вам рассказывала о себе? Кажется, Фатиха хорошо говорила по-русски?
– Правда, хорошо. Но рассказывала мало. Может, я была ей несимпатична.
– Она не упоминала, что приехала, чтобы увидеть любимого человека?
Лена замерла. Следователь увидел в ее глазах знакомое выражение – испуг, замешательство… Потом она медленно и неуверенно кивнула.
– Так да?
– А откуда вы знаете? – Девушка вдруг взволновалась и шепотом попросила: – Не говорите никому, что я вам об этом сказала.
– Она делала из этого тайну?
Кивок. Девушка медленно перевела взгляд на дверь. Следователь понял:
– Нас не подслушивают. Почему она скрыла цель своего приезда?
Молчание.
– Потому, что этот человек женат?
Лена была потрясена.
– Откуда вы знаете? – выдавила она наконец.
– Представьте, об этом мне рассказал Мухамед, ваш родственник. И кстати, признание ему тоже далось нелегко.
– Он знал?
– Да. Что она рассказывала об этом человеке?
– Это была несчастная любовь, которая сломала ей жизнь.
– Она не говорила вам, что этот человек попал в беду?
– Как?.. – Лена от изумления даже приоткрыла рот, отчего ее лицо стало совсем юным, почти детским.
– Она не упоминала, что этот человек был… Скажем, невысоких моральных качеств?
– Никогда. Она его любила.
– А то, что он был вором – не говорила?
– Я просто потрясена.
– Значит, никаких откровений на этот счет вчера не было?
– Вообще никаких.
– Хорошо. – Он поднялся, кивнул ребенку, который в ответ заулыбался.
– Вы нашли девочку? – Лена тоже вскочила, словно хотела преградить ему путь к выходу.
– Боюсь, что слишком давно ее похитили. И человек, который это сделал, до сих пор не сознался, где он ее спрятал и что с нею сделал.
– Вы его арестовали?!
– Вчера вечером. Кстати, это имеет прямое отношение к самоубийству вашей подруги. Ее любовник и похититель девочки – одно лицо. Он сознался также и в убийстве другой вашей подруги, Инны, и девушки из общежития.
Лена молча стояла, сцепив руки, и только качала головой – мерно, как китайский болванчик. Потом сказала, очень тихо:
– Ее любовник…
– Да. Ваша подруга великолепно умела молчать.
Когда она осталась одна, силы покинули ее. Лена прислонилась к стене, ощутила холод панели,
