– Тогда я ваша, вся без остатка. – Леди Джулия сквозь слезы улыбнулась, и от ее улыбки по всему телу Барта побежали приятные мурашки. – Только не вместо меня, а вместе со мной. Вы сильный и храбрый юноша, но я уверена, что и помощь слабой девушки вам не помешает. Тем более что с изобретением пистолетов сила и слабость уже не так важны, как раньше. У вас же тоже есть оружие?
– Пистолет у меня есть, да только вот какая беда: зарядить его нечем, буквально вчера вечером у меня кончились и порох, и пули.
– Разве это беда? И пороха, и пуль у меня достаточно. Заряжайте, и пойдем.
– Что, так сразу?
– Я понимаю ваши сомнения, мистер Барт. Вы думаете, что я могу вас обмануть.
– Нет-нет! Ни в коем случае так не думаю! Достаточно на вас один раз взглянуть, и сразу понятно, что на обман вы не способны!
– Тем не менее я хочу дать вам небольшой аванс.
– Вы говорите о деньгах?
– Нет, что вы! Совсем о другом. О любви. Раз мы уже, можно считать, почти обвенчаны, что нам мешает немного опередить события? Вы убедитесь, что я настроена более чем серьезно, а я узнаю то, о чем смутными намеками говорила мне покойная мама. Ведь если победит мой враг…
– Наш враг! – пылко поправил ее юноша.
– Да, если победит наш враг, то я так и не узнаю, что такое любовные утехи. А очень любопытно. Хочу заранее извиниться за свою неумелость в этом деле. Вы будете моим первым мужчиной.
Барт поцеловал леди Джулию, затем схватил ее на руки и собирался отнести в свою спальню, но вовремя вспомнил, какой там беспорядок, и отнес в комнату для гостей, которая после Роберта сияла чистотой. Разумеется, поцелуем дело не ограничилось. Уже далеко за полдень вконец обессилевший юноша предложил заняться делом.
– Кого надо убить и где его найти? – поинтересовался он.
– Я пока не знаю, где его найти. Он прячется в доме у какого-то Гарри, это где-то неподалеку отсюда. Но я так и не смогла найти этот дом. И тогда Господь и направил мои стопы к тебе, я хотела спросить, не знаешь ли ты этого Гарри и его дом.
– У тебя прекрасные стопы. Как, впрочем, и все остальное, и тело, и душа. Я очень Ему благодарен за встречу с тобой. А где находится дом Гарри, я отлично знаю. И знаю всех, кто там живет. Кто из них тот злодей?
– Вымогателя зовут Джозеф. Это черный боевой маг пятого уровня. Его и надо убить. Но сделать это будет непросто. Там есть дракон, и еще сам Гарри и какая-то ведьма. Они его сообщники. Кроме дракона, само собой, тот – просто зверь, и не более. Сообщники нам не важны, главное – прикончить Джозефа.
– Я хорошо знаком с Джозефом и не могу его представить в роли вымогателя, – усомнился Барт.
Леди Джулия его сладко поцеловала, и все сомнения юноши сразу куда-то пропали, как будто их никогда и не было.
Изображать собаку, ковыляющую на трех лапах, да еще и на поводке, Юджину было противно, но он понимал, что другого выхода нет. Раны оборотней заживают быстро, но не мгновенно. Особенно если, как сейчас, повреждена кость. На двух ногах передвигаться он пока не сможет, значит, человеческий облик исключен.
Идти было неудобно, он редко принимал звериную форму, а в ходьбе на трех лапах не тренировался вообще. Рана болела, обезболивающее заклятие до конца не срабатывало, что настроение оборотня отнюдь не улучшало, вдобавок заживающие ожоги, которые успел нанести дракон, ужасно чесались. При этом оставшаяся целой задняя лапа туда не доставала, приходилось просить, чтобы почесала Вирджиния.
Добравшись, наконец, домой, Юджин немедленно принял человеческий облик и растянулся на кровати. Сожительница принесла ему кувшин вина, который был осушен едва ли не одним глотком, и села на стоящий рядом табурет.
– Нам надо поговорить, – заявила она таким тоном, что становилось понятно – разговор предстоит серьезный и отложить его никак нельзя.
– Я ранен, я устал! – тем не менее попытался увильнуть Юджин. – Неужели нельзя подождать?
– Нельзя. Насколько я поняла, Джозеф остался жив и цел. Или я ошибаюсь?
– Не знаю, как ему это удалось. Но он в меня стрелял. Пуля чиркнула мне по голове.
– Странно. Мне казалось, что ты ранен в ногу.
– В ногу я выстрелил себе сам.
– Юджин, извини за нескромный вопрос, но ты что, идиот? Зачем ты стрелял в себя, а не в него?
– Я его не видел. Там все было в дыму.
– Ты не видел его и потому выстрелил в себя?
– Ну, что ты меня пилишь? Мне и так плохо!
– А будет еще хуже. Я тебя предупреждала – не связывайся с Джозефом, он сильнее тебя. Ты заявил, что я дура. И что мы видим сейчас?
– Ну, извини! Ты хочешь услышать, что дурак – я? Пожалуйста! Я – дурак, а ты – умная! Довольна? А теперь отстань!
– Нет, я не довольна. Ты не понимаешь, что сила включает в себя еще и ум с хитростью. Человек слабее волка и тем более льва, но…
– Избавь меня от этих лекций! Чего ты хочешь?
– Хочу, чтобы ты немного подумал. Что, по-твоему, будет делать Джозеф? Ляжет спать?
– Понятия не имею! Откуда мне знать?
– Я вот думаю, что ему наше нападение не понравилось. И он попробует сделать так, чтобы оно не повторилось. Может, попытается прикончить тебя, а может, магистра. Пока мы шли, я все боялась, что в небе появится дракон. Не появился, нам повезло. Так будет всегда?
– Никто не знает этого дома. Здесь мы в безопасности.
– И никто не видел, куда женщина вела на поводке уродливую хромую собаку. Ты готов поставить на это жизнь?
– Нет, – Юджин отвел глаза. – Что ты предлагаешь?
– Нужно еще раз попытаться его прикончить. А еще нужно предупредить Джеймса. Если его убьют, могут всплыть наши делишки, из-за которых нами очень заинтересуется королевский палач.
– Я ничего не могу сделать. Ты же видишь!
– Тогда я все сделаю сама. Сначала заскочу к магистру, а потом кое-куда еще.
– Иди куда хочешь, только оставь меня в покое!
Вирджиния положила ему на грудь заряженный пистолет, а затем ушла в ночную тьму и заперла за собой дверь. Юджин попытался заснуть, но боль в ноге сон надежно отгоняла. Ничего не оставалось делать, кроме как предаться излюбленному занятию неудачников – размышлениям на тему «почему не повезло именно мне».
Оборотни живут больше тысячи лет, если, конечно, их не убивают раньше. Юджин (при рождении его назвали иначе, ему по разным причинам иногда приходилось менять имена) родился в семье рыцаря, во времена, когда рыцарство еще не пришло в полный упадок. Впрочем, его отец служил наглядным доказательством, что ждать упадка предстоит совсем недолго. Вино, продажные женщины и азартные игры поглощали весь доход славного рыцаря, и оставалось только удивляться, на какие средства его несчастная супруга умудряется чем-то кормить семерых детей. Ребенок рос, даже не подозревая, что он маг, но в возрасте примерно двенадцати лет его силы проявились в такой форме, что отрицать их стало просто немыслимо.
Барон, пребывая по каким-то своим причинам в отменном настроении, решил вознаградить непонятно за что одного из своих рыцарей, пожаловав ему несколько золотых монет. Поздним вечером к ним в дом явились трое разбойников и поведали о новом открытии богословов, а именно, что Христос велел делиться. Пьяный рыцарь оказать им сопротивления не смог (даже встать с кровати для него оказалось непосильной задачей), а мальчишка-заморыш, считаные разы за всю жизнь наедавшийся досыта, и притом безоружный, опасности не представлял. На двух его братьев, четырех и шести лет, и внимания обращать не стоило.
