– Вы напугали меня!
Он пожал плечами, засунув руки в карманы широких брюк.
– Ты забыла обо мне? – Он подмигнул. – Я живу в этой же комнате.
Как она могла забыть?
– О... сейчас...
Повернувшись, она обратила внимание на стену напротив кровати. Над высоким комодом было развешано около тридцати фотографий в серебряных рамках. На всех были изображены младенцы или дети чуть постарше. Она подошла ближе и стала рассматривать коллекцию.
– О Господи. – Она притронулась к рамке, которая слегка погнулась, и выпрямила ее. – Вряд ли это дети Хьюго и Клары.
Она услышала приглушенные ковром шаги Гейба, подошедшего к ней.
– Если они их дети, то я снимаю шляпу перед этим мужчиной за его жизнеспособность.
– Если это так, то шляпу надо снять перед Кларой.
– Замечание принято.
Она ощутила слабый запах его лосьона и поспешно отступила к высоким, от пола до потолка, окнам. Открыла двойные двери, вышла на балкон. Морской ветер взлохматил ей волосы. Иззи глубоко вдохнула острый соленый воздух.
Настроение ее было испорчено. Пока не увидела эту кровать, она реально не представляла себе ситуацию. На протяжении семи дней и
Она услышала стук в дверь и обернулась.
– Тук-тук! – раздался голос Хьюго, когда дверь открылась. Он стоял, держа в руках их чемоданы. – Надеюсь, вам нравится комната, – весело проговорил он, но Иззи заметила, что он задыхается.
Она была так потрясена, увидев нагруженного их вещами хозяина дома, что даже не среагировала. Гейб очнулся первым, ринулся к двери и забрал чемоданы из рук Хьюго.
– Извините за вещи. Я не знал, что у вас не хватает прислуги.
– Совсем нет, мой мальчик. Мне доставляет удовольствие помогать.
Хьюго отступил назад, что-то достал из кармана и протянул Иззи. Это был цветок с лепестками красивого персикового цвета.
– Это вам, Иззи. Он такого же цвета, как ваши щеки. Теперь он будет для меня цветком Иззи. – Приветливо махнув рукой, он направился к двери. – Вы оба отдохните и освежитесь. Ланч будет через час.
Через мгновение дверь закрылась. Иззи и Гейб снова были одни. Она инстинктивно понюхала изящный цветок. Запах легкий и сладкий. Все еще держа лепестки у носа, взглянула на Гейба. Он с улыбкой посмотрел на нее и покачал головой.
– Мне кажется, ты нравишься Хьюго, Пибоди.
Она опустила руку, вдруг погрустнев. Подойдя к балконной двери, оперлась о наличник. Вероятно, ее мрачное лицо произвело впечатление на Гейба, потому что его улыбка исчезла.
– В чем дело?
– Вы не можете не знать.
– Не могу? – Спальня наполнилась его ласковым голосом. – Я не люблю загадки с двумя отрицаниями, Пибоди. Скажи прямо, что тебя беспокоит.
– Этот милый несчастный человек вынужден был сам принести вещи. Его дела еще хуже, чем я себе представляла.
Она подавленно вздохнула. Финансовые трудности Хьюго были не единственной бедой, о которой надо было сейчас подумать. Неохотно она перевела взгляд на треногий столик около внушающей беспокойство кровати.
– Что-нибудь еще? – спросил Гейб.
– А где
Он слегка раскрыл рот, чем только и выразил свое удивление. Через секунду его глаза откровенно смеялись.
– Ну как же, с тобой, дорогая.
Гейб посмотрел на часы. Обед был назначен на восемь часов, и сейчас почти столько и было. Иззи скрылась в ванной час назад. Хотя Гейб и не был женатым мужчиной, он знал, что некоторые женщины очень долго одеваются. Однако никогда не думал, что Иззи относится к этой категории.
Как он и предполагал, для сегодняшнего обеда строгий черный костюм не требовался. О форме одежды было объявлено как о «непринужденно-свободной». Но что это значило?
Гейб решил надеть спортивный пиджак из серого полотна и кремовые габардиновые брюки – самый непринужденный комплект свободной одежды, какой только можно было отыскать в его постоянном рабочем гардеробе.
Последние тридцать минут он делал заметки в своем маленьком блокноте, записывая различные идеи для рекламы «Ням-ням».
Наконец он решительно поднялся с края кровати, где сидел, и запихнул блокнот во внутренний нагрудный карман. Гейб был не из тех, кто умеет расслабиться, ему нужно было всегда довольно долго вынашивать очередной проект. Знал, что некоторые люди сочли бы такую привычку недостатком, но он не достиг бы своего теперешнего положения, если бы все делал наскоком.
Гейб посмотрел на закрытую дверь с такой же растерянностью, с какой уже тысячу лет мужчины смотрят на двери, за которыми прихорашиваются их женщины. Постучал.
– Пибоди, ты жива?
Он услышал шум и увидел, как поворачивается ручка двери.
Когда Иззи вышла, она так быстро пролетела мимо него, что он удивленно сделал шаг назад.
– Я готова.
– Пожара нет. Бежать не нужно.
Когда она обернулась, то уже была у двери, а ее рука лежала на ручке. Лицо было серьезным, а глаза большими, круглыми, что-то таящими.
– Мне казалось, вы хотите идти.
Он критически оглядел ее. Волосы у нее были распущены. Они мягкими завитками спускались немного ниже плеч. Гейб никогда не думал, что у нее так много волос. Сбоку они были разделены пробором, и на лицо падала волна, наполовину закрывая глаз. Было что-то слегка вызывающее в том, как большой карий глаз, будто бы прячась, выглядывал из-за занавеса волос. Она убрала локон назад, но он снова упал на лицо. Наполовину закрытый глаз моргнул, и в этом непроизвольном движении, казалось, соединялись по-женски манящий призыв с девичьей игрой в прятки.
Он вздрогнул. Какая нелепая мысль для взрослого мужчины! Решив, что ему лучше не думать об этом, Гейб стал рассматривать ее платье, но не мог узнать его. Это, собственно, не было платьем в полном смысле слова. На Иззи был белый, похожий на жилетку, облегающий топ и черные широкие брюки. Когда она не двигалась, они были похожи на юбку и слегка поблескивали.
У него поднялась бровь.
– Почему я не видел этого раньше?
Она судорожно сглотнула.
– Вам не нравится?
Он не мог сказать «нет» и при этом остаться честным.
– Не в этом дело, Пибоди. А что с теми вещами, которые выбрал я?
Она совсем чуть-чуть подняла голову.
– Думаю, теперь рок-звезда Мадонна купила большинство из них.
Гейб уловил сарказм, и это удивило его. Он все время забывал, что у Пибоди острый ум, – она так
