мрачен и сосредоточен.
Сын. Может… передохнем… минутку?
Отец. Да какая минутка?! Ты что, не видишь, как темнеет?!
Сын. А скоро то место?
Отец. Не будет уже того места. Не туда шли, судя по всему. Весь день.
Сын. Так мы заблудились?
Отец. Ты иди, иди. Главное — место для ночлега найти, а там разберемся.
КРЫМ. СИМЕИЗ. ГОРЫ. НОЧЬ
Отец и Сын выходят на поляну. Скидывают рюкзаки.
Отец. Здесь встаем.
Отец начинает распаковывать рюкзак, вываливает палатку. Cын смотрит на дисплей мобильного телефона. Отец хмурится.
Отец. Да что ты опять с этим телефоном! Выбрось его!
Сын. Да не, пап, смотри! Здесь сеть ловится!.. Может, спасателям позвонить?
Отец. Зачем?
Сын. Если заблудимся совсем?
Отец. Ну заблудимся! И что?! Может, и к лучшему!
Сын. Да… просто как-то… непонятно… что делать…
Отец. Да что понимать? Корм добывай — больше ничего и не надо. Здесь наш дом, здесь нам с тобой надо быть. Понимаешь?
КРЫМ. СИМЕИЗ. ПАЛАТКА. НОЧЬ
Ночь. Палатка стоит как-то неудачно, почти на обрыве. Дождь слегка шелестит. Отец спит. Сын ежится, садится, ощупывает вокруг себя, светит фонариком. Отец приоткрывает глаза.
Отец. Чего ты?
Сын. Змеи…
Отец. Прекрати! Спи.
Отец выхватывает у Сына фонарь, выключает его, бросает в угол. Сын сидит, прислушивается. Отовсюду доносятся страшные звуки. Сын аккуратно, чтобы не потревожить отца, ложится. Но скоро снова поднимается. Сидит поджав ноги.
КРЫМ. СИМЕИЗ. ГОРЫ. ДОМИК
Дождь моросит. Отец и Сын выходят к одинокому домику.
Они в доме. Отец хозяйничает. Берет кастрюлю. Проверяет, есть ли электричество. Смотрит, что за крупа. Собирается готовить.
Отец. Это такие домики в горах, их еще называют приютами. Коммунизм в отдельно взятом доме. Приходишь, пользуешься — потом что-то свое оставляешь. Закон гор. На вот, помой.
Сын возвращается с кастрюлей. Отец насвистывает под нос («Если парень в горах не ах…»), что-то помешивает в кастрюле. Сын видит в окне человека в кепке, присматривающегося к происходящему внутри. В окне Айдамир.
Сын. Пап, смотри!
Отец смотрит, но там уже никого нет. В дверях появляется маленький, худенький, скромный человек в больших сапогах и с ружьем (егерь Айдамир).
Айдамир. Вы кто?
КРЫМ. СИМЕИЗ. ГОРЫ. ДОМИК
Айдамир и Сын уже за столом. Отец накладывает всем еду на тарелки.
Отец. Вот Айдамир — это я понимаю человек! Егерь! Хозяин! Один! На весь лес! А ты?
Сын. Я на самом деле тоже один живу…
Отец. Один! Ты на сорока с лишним метрах грязью
зарос так, что встать негде! Что ты там один? Ты хоть раз суп себе сварил? Гвоздь вбил? А он отвечает за все! Сколько зверей, сколько птиц, какой урожай, есть ли зверям что есть, нет ли браконьера… Огромная ответственность. А этот чуть что — со своим мобильником тыр-пыр: «МЧС? Приезжайте!» Какое МЧС? Сам!
Отец с аппетитом наворачивает. Сын молча ковыряется в тарелке.
Айдамир. А вы не хотите на охоту?
КРЫМ. СИМЕИЗ. ГОРЫ. ОХОТА. ДЕНЬ
Отец, Сын и Айдамир идут по лесу, на охоту. У всех троих ружья.
Отец. А ты знаешь, что кабан мог царствовать на земле вместо человека?
Сын. Как это?
Отец. Кабан идеален с точки зрения выживаемости вида. Во-первых, жрет все подряд…
Айдамир. Да он заколебал. Все пожрал…
Отец. Ни холода, ни жары не боится. Куда хочешь пролезет.
Айдамир. Только по деревьям не лазает, слава богу.
