– Я не совсем уверена, что это слово здесь подходит, – сказала Элизабет. – В одном он точно честен – если уж подпишет с тобой контракт, то вытянет из тебя все жилы.
– Можешь называть меня безжалостным, – крикнул ей вслед Макс, – но соблюдай наш договор, иначе в следующий раз уже я буду преследовать тебя и в снах и наяву.
Все еще улыбаясь, она закрыла за собой дверь. Дэмиан стоял возле окна, глядя в сад. Она оперлась на дверной косяк, с улыбкой наблюдая за ним, – она была так счастлива, что ей даже не нужно было ничего говорить.
– Я не думаю, что смог бы жить в Нью‑Йорке, – проговорил он. – Но и здесь жить я не могу. Здесь все напоминает о прошлом.
– В Новой Англии очень хорошо, – сказала Элизабет. – Окрестности прекрасны – мы могли бы жить в Беркшире, а раз или два в неделю я бы связывалась с Нью‑Йорком. Я спокойно могу работать дома. Контракт у меня еще на два года, и Макс ни за что не освободит меня раньше.
– Знаю, – сухо сказал Дэмиан. – Он объяснил мне все довольно ясно, извергая при этом дым и пламя, словно огнедышащий дракон.
– Мы можем по крайней, мере попытаться, – сказала с надеждой Элизабет, – Если тебе там не понравится, мы всегда можем вернуться в Европу и поискать что‑нибудь еще.
Он обернулся, и их взгляды встретились; ее сердце заколотилось сильнее. Дэмиан протянул к ней руки, и она бросилась к нему, как в ту ночь, когда она увидела его на берегу реки. Он крепко прижал ее к себе. Элизабет подняла лицо, и он страстно приник к ней в долгом поцелуе.
– Не имеет значения, где мы будем жить, – пробормотал он немного погодя. – Главное, что мы вместе. – Он хрипловато рассмеялся, прижимаясь щекой к ее волосам. – Если ты хочешь жить в Новой Англии, мы будем жить в Новой Англии. И не только потому, что Макс пообещал положить меня на лопатки, если я не позволю тебе продолжать работать на него, пока не выйдет срок контракта, но главным образом потому, что с этой минуты я собираюсь ни на секунду не спускать с тебя глаз. – Он поднял голову и взглянул на нее, в его глазах полыхнул огонь.
– О чем это ты? – спросила смущенно Элизабет.
– Я хочу написать тебя.
– Что? Снова? – Она засмеялась. – Ты писал меня сотню раз!
– Ты была так прекрасна, когда выходила из воды той ночью, – сказал Дэмиан, глядя на нее, слегка склонив голову набок. – Серебристая светящаяся кожа, длинные пряди волос, рассыпавшиеся по плечам…
– О нет. – пробормотала она. – Ты ведь не…
– Свет падал на твое плечо, – продолжал он, не слушая ее. – Высвечивал здесь… – Он нежно дотронулся до ее груди. – Твои волосы были…
– Дэмиан! – запротестовала Элизабет, но он ее не слушал. Он отступил, не сводя с нее глаз.
– Пойдем! – сказал он.
– Пойдем куда? – Она непонимающе заморгала.
– Вниз к реке – я хочу сделать предварительные наброски.
– Не сейчас Дэмиан.
– Свет, конечно, был тот, но мы сможем исправить это позже, ночью. – сказал он, взяв ее за руку и увлекая за собой.
– Ты шутишь! – воскликнула она, но он был весь в своих мыслях и ответил не сразу.
– Ночь будет теплой. – сказал он. – Это хорошо – я хочу схватить те мгновения, когда на твоих бедрах блестят капли воды – это так великолепно.
– Я не собираюсь стоять всю ночь по пояс в воде, пока ты будешь рисовать, – запротестовала она.
– Ну зачем же, – рассеянно приговорил он.
Они вышли в холл и тетушка Флер с кухни улыбнулась, однако на ее лице промелькнуло удивление.
– Вы уже уходите?
Дэмиан взглянул на нее так, будто впервые увидел, но потом словно очнулся и сказал:
– О, здравствуйте, мы ненадолго, – и, схватив Элизабет за руку, потащил ее к двери. Когда они вышли из домика, она оглянулась и помахала рукой тетушке, Вики и Максу, растерянно наблюдавшим за ними из дверей кухни. Но Дэмиан снова потянул ее за собой, и она уже не оглядывалась.
– Дэмиан, подожди, – запыхавшись, выдохнула она. – Ты не взял с собой альбом.
– У меня в крепости есть альбом.
– Но ты же не думаешь, что я разденусь и буду плавать нагишом средь бела дня. – Она не знала, то ли смеяться, то ли поколотить его. – Мы наверняка будем не одни – там кто‑нибудь может рыбачить или просто прогуливаться!
– Если кто‑нибудь нам помешает, мы отправимся в крепость, – ответил он.
– Какое рвение! Неужели тебе так хочется скорее приступить к работе? – пробормотала Элизабет.
Дэмиан резко остановился и внимательно взглянул на нее. В его глазах искрился смех.
– Я бы не стал называть работой то, к чему так жажду приступить, – сказал он. – Иногда, дорогая, ты соображаешь крайне медленно.
До Элизабет постепенно начал доходить смысл его слов, и от изумления ее губы приоткрылись.
– Я рад, что мы наконец пришли к полному взаимопониманию, – сказал Дэмиан, усмехаясь. – Я так изголодался по тебе! В доме было слишком много народа, а крепость, как ты помнишь, идеальное место для уединения.
– Так что же мы медлим?
Note1
1
Note2
1
