Но Марко уже выбрался из постели и начал подбирать с полу свою одежду.
О, Боже. К чему же они пришли? Что будет дальше? Ну почему он ей ничего не скажет?
Стоя перед ним обнаженной, со спутанными волосами, Лаки вдруг почувствовала себя совсем беззащитной. Марко натягивал брюки.
— Я все-таки пойду в душ, — произнесла она, ожидая, что он остановит ее. Он зевнул.
— Хорошая мысль.
С чувством полнейшего одиночества на сердце Лаки прошла в ванную, открыла воду. Когда она выйдет из душа, его, наверное, уже здесь не будет. А завтра опять начнется бизнес — и только?
Господи! Такого с ней никогда еще не было! Одно дело хотеть его столько долгих лет, и совсем другое — получить то, что хочешь.
Полностью одетый и застегнутый на все пуговицы, Марко вошел в ванную.
На полочке позади Лаки стоял флакон с шампунем. Сделав вид, что она не заметила вошедшего, Лаки плеснула на себя из флакона и принялась энергично растирать груди.
— Ого! Точно такую же сцену я видел в каком-то порнофильме!
— Скажи, а у твоей жены груди на силиконе? — сладким голосом спросила Лаки. Марко расхохотался.
— Стоять тут голой и вспоминать о Хелене! Когда же я начну тебя понимать?
Разозленная, Лаки резким движением вышла из-под падающих струй, поскользнувшись и едва не упав.
— Ты очень остроумен. Марко протянул ей полотенце.
— Да что это с тобой?
— А сколько раз за ночь ты проделываешь это с ней? В голосе ее прозвучала самая настоящая ревность, и, услышав ее, Лаки сама себя возненавидела.
— Остынь. — Он уже больше не смеялся. — Женщине с твоим опытом не стоило бы задавать подобных вопросов.
Она пришла в ярость.
— Мой опыт? Это что же ты имеешь в виду?
— Твои многочисленные похождения — вот что.
— Я не замужем. Кто может мне запретить? Готова поспорить, что ты тоже до брака не зажимал свои яйца в кулак.
— Это совсем другое дело.
— Что другое дело?
— Я — мужчина.
— Боже! Говоришь ты и в самом деле как сорокапятилетний! Значит, мужчине можно трахаться напропалую, а девушке нет — ты это хочешь сказать?
Марко ухмыльнулся.
— Ты и сама знаешь правила.
— Какие еще долбаные правила? — Лаки почти кричала. — Кто, черт возьми, их установил? Мужчины — вот кто!
— Успокойся, детка. Совершенно не из-за чего лезть в драку.
— А я хочу лезть в драку. Я хочу, чтобы ты понял меня.
— Я понимаю тебя.
Она заговорила спокойнее.
— Нет, не понимаешь. Но поймешь. Мне нравятся привлекательные мужчины. Когда у меня нет более интересного занятия, я приглашаю их в свою постель — потому что мне нравится секс. Я не нимфоманка и не шлюха. В постель с мужчиной я ложусь на своих собственных условиях, а после этого я никогда больше его не вижу — потому что я так хочу. — Она сделала драматическую паузу. — А теперь скажи мне, Марко, скольких девчонок ты уложил в свою постель просто так, от нечего делать, потому лишь только, что тебе понравились их груди, или ягодицы, или красивые длинные ноги? Честно? Ну, сколько?
Он пожал плечами.
— Много.
— Ас многими ли ты после этого встречался? На лице его появилась улыбка.
— О'кей, о'кей. Я понял, к чему ты клонишь. Полотенце упало на пол; Лаки подошла к Марко, обвила руками, прижалась к нему.
— Спасибо и на этом!
Пальцы Марко начали подрагивать.
— Но сейчас тебе никто больше не нужен, потому что у тебя есть я. Так, маленькая? Так, да?
— Ты делаешь мне больно!
— Так, бэби?
Чувство облегчения волной прошло по ее телу. Все-таки она поймала его. О Хелене они будут беспокоиться завтра.
— Сними свою одежду — ив постель, — прошептала она.
Марко подхватил ее на руки и вновь отнес под душ.
— Да, я ведь забыл рассказать тебе про тот порнофильм — она там выделывала такую штуку с мылом… это было нечто! Может, и нам тоже попробовать…
— Может быть, — со счастливой улыбкой согласилась Лаки.
Он начал раздеваться.
— Может, мы…
— А мне показалось, ты говорил, что два раза — это твой предел.
— Послушайте, леди, вы вынуждаете меня превратиться в лжеца!
Рудольфе Кроун и его приятели вышли из дверей «Маджириано» на рассвете. Походка их была нетвердой, манеры — вульгарными. Направлявшаяся домой официантка из бара вызвала у них живейший интерес, и в то время как мужчины впятером занимались тщательным тактильным изучением ее тела, их спутницы, стоя чуть в стороне, пронзительно вскрикивали от смеха. Молодая супружеская пара подверглась потоку грязной, площадной брани. Одна из сопровождавших мужчин представительниц прекрасного пола, стянув с себя верхнюю половину платья, потрясала перед лицом изумленного швейцара огромными грудями.
Рудольфе был не в состоянии разогнуться от смеха. Более веселой шутки он в жизни не видел.
На плечо ему легла твердая рука Сальваторе Кассари, внешне наиболее отталкивающего из близнецов.
— У тебя здесь просто золотые прииски. Не хочешь продать свою долю?
Рудольфе со счастливым видом покачал головой. Праздник прошел на славу. Каждый долбаный доллар, с которым ему так жаль было расставаться, обещал принести прибыль. И какую. Ведь этой шлюшонке — Лаки Сантанджело — все-таки удалось сделать дело. Теперь Рудольфе принадлежал хороший, жирный кусок лучшего на побережье отеля.
И вновь он ощутил на своем плече тяжелую длань Сальваторе.
— По-моему, ты меня не расслышал. Так продаешь? Рудольфе оказался слишком пьяным, чтобы услышать в его голосе угрожающую ноту. Братья Кассари были на вершине успеха. Их клан протянул свои щупальца из Филадельфии во всех направлениях. За несколько недель до приезда в Вегас их привел в офис Рудольфе один из его друзей. Близнецы изъявили желание вложить деньги в какое-нибудь прибыльное предприятие, принадлежавшее Кроуну. Рудольфе почувствовал себя польщенным.
— Подойди-ка, — вспомнил Пьетро, выглядевший помоложе, — ведь у тебя есть доля в новом отеле, который должен вот-вот открыться в Вегасе?
И Рудольфе почел для себя за честь пригласить братьев на открытие. Он заказал самолет, Кассари привезли с собой девочек — и вот они здесь! Ах, что это за вечер!
В «Маджириано» у Рудольфе свой номер-люкс, но близнецы остановились в «Сэндсе». Чуть раньше разговор зашел о продолжении столь успешно прошедшего мероприятия, и Рудольфе никак не хотелось упустить шанс расслабиться окончательно.
