Находиться в компании молодцев, разглядывавших меня, словно пойманную вошь, было неуютно, но ожидание не затянулось. Вскоре по ступенькам спустился тот самый гильдеец, который передавал мне приглашение. Молча оглядев меня, он кивком приказал следовать за ним. Проведя меня по длинному коридору на втором этаже, мужик все так же молча распахнул одну из дверей, взглядом пригласил войти, а сам остался снаружи.
Комната, в которой я очутился, была кабинетом. Большим, просторным (и это несмотря на обилие книжных шкафов, диван, письменный стол и пару кресел!), обставленным с хорошим вкусом (здесь роскошь не лезла в глаза и не давила на психику посетителей, а была умело вплетена в интерьер), уютным (главным образом из-за аккуратного камина, явно выполнявшего декоративную роль) и светлым. Что любопытно – оба имевшихся в нем окна оказались махонькими и, к тому же, были занавешены плотной голубоватой тканью, а свет исходил из десятка магических амулетов, закрепленных на огромной, свисавшей с потолка хрустальной люстре.
В общем, обстановка производила приятное впечатление. А если прибавить к вышеперечисленному груды бумаг, несколько амбарных книг и набор письменных принадлежностей на столе, закрадывалась мысль, будто я посетил контору торгового дельца, а не главы самой опасной имперской гильдии. Хотя, вполне возможно, так оно и было. Гильдия-то вне закона и обязана иметь надежное легальное прикрытие. Так что, судя по антуражу ее ирхонского филиала, 'в миру' Папа – преуспевающий торговец, и лишь парочка у дверей несколько выбивается из образа. Но у богатых свои причуды, не так ли?
– Приветствую, Везунчик! – произнес хозяин кабинета, восседавший за столом в массивном кресле. – Не ожидал увидеть тебя так скоро.
– Приветствую, Папа! – отозвался я, отвесив короткий уважительный поклон. – Прошу прощения, что явился без приглашения. Обстоятельства сложились для меня крайне неудачно, поэтому правилами приличия пришлось пренебречь. Надеюсь, мой визит не отвлек тебя от важных дел?
– Ради беседы с тобой я готов на время о них забыть, – ответил толстяк, краешком губ обозначив улыбку.
Ага, ясненько! Папа не сердится за мою выходку, но извинения готов принять только после того, как услышит то, что способно его заинтересовать.
– Прошу, присаживайся!
Хозяин гостеприимно указал мне на кресло напротив. Мягкое, крылатое, на вид воздушное, в котором наверняка можно было утонуть, с высокими подлокотниками, судя по размерам, тоже набитыми пухом… короче – в пышности оно на порядок превосходило кресло хозяина, на котором даже подлокотники были деревянными. И тут не нужно быть гением, чтобы понять – сделано это умышленно. Ведь подняться из такого креслица-ловушки можно лишь с большим трудом, наклониться в стороны практически нереально, а опрокинуться назад и вовсе невозможно – готов поспорить, его специально утяжелили! Приглядевшись, я отыскал на передней панели письменного стола три небольших темных отверстия, искусно замаскированных затейливой резьбой. Благодаря освещению они терялись в тенях и если бы не мое зрение – хрен бы я смог их заметить.
– Благодарю, – вернув Папе ухмылку, я невозмутимо уселся на пушистый подлокотник, для большего удобства подогнув ногу.
А что? Я – недалекая северная деревенщина, и такое невежество мне простительно!
Как я и ожидал, кресло даже не шелохнулось (может, его вообще к полу прибили?), а на лице главы промелькнуло удивление, спустя краткий миг сменившееся широкой добродушной улыбкой. Папа оценил мою шутку, на что я, собственно, и рассчитывал. Ведь выделывался я не просто так, а чтобы лишний раз подчеркнуть свою необычность, в свое время привлекшую его внимание. Откинувшись на спинку кресла, глава перешел к расспросам:
– До меня дошли слухи, что ты пополнил свою команду эльфийскими кошками…
– И не только ими. Еще у меня появилась молодая охотница, обладающая необычной внешностью и способностями вроде тех, что наблюдаются у пары изменившихся искателей, до недавнего времени считавшейся в народе лучшей командой приграничья.
Но рыжая Папу нисколько не заинтересовала:
– Люди поговаривают, что ты приручил диких марилан, даже не подозревая о том, что они опасны. Это правда?
– Такова официальная версия, – честно ответил я. – На самом деле приручить их нельзя. Зато можно сделать своими друзьями.
– Друзьями? – глава наиграно удивился. – Наверное, ты шутишь! Если бы все было так просто, эльфы давно позакрывали бы свои питомники, а вокруг заповедников возвели неприступную стену, чтобы их верных слуг, выделенных самой Матерью, не расхватали нечестивые люди с орками.
– Нет, в данный момент я абсолютно серьезен. А ушастые не додумались до такого простого решения только потому, что у них несколько иное понимание смысла слова 'дружба'. Больше всего оно похоже на то, что люди называют деловым партнерством. Диким кошкам такие отношения и даром не нужны, а на иные эльфы пойти никогда не решатся. Ведь человеческое 'друг' для долгожителей аналогично понятию 'единокровный брат', а признать своим родственником полуразумное существо им не позволит чрезмерно раздутая гордыня.
– То есть, ты утверждаешь, что любой человек может заглянуть в заповедник и подружиться там с какой-нибудь кошкой? – недоверчиво переспросил толстяк.
– Не все так просто, – возразил я. – Нарушителей границы дикие мариланы не особо жалуют, но если неподалеку от нее остановится отряд людей с крепкими нервами и толмачами в карманах, вполне возможно, один из любопытных молодых котов захочет поглядеть на пришельцев поближе. А там уже – как повезет. Хвостатые не агрессивны и достаточно разумны. Первыми они нападать не станут, и если не будут ощущать страха или других негативных эмоций в мыслях людей, могут пойти на контакт. Ведь в лесу порой бывает скучновато…
– А насколько разумны мариланы? И что их способно заинтересовать на землях людей?
Похоже, Папа всерьез задумался над возможностью повторения моего подвига. И флаг ему в руки! Если ситуация с дикими кошками в корне изменится, нам можно будет не опасаться повышенного внимания со стороны ушастых, поэтому на ценные советы я решил не скупиться:
– Взрослые особи не глупее обычного человека, однако сложными понятиями оперировать не способны. Как деревенские подростки, которые отлично разбираются в сельских премудростях, но о жизни за пределами своей деревни знают очень мало. Заинтересовать их может несколько вещей: возможность поглядеть на новые земли, поохотиться там, узнать, как живут странные двуногие существа, но главное – большим кошкам нравится впитывать эмоциональное тепло, исходящее от знакомого человека. Это для них своего рода наркотик. А если марилана будет ощущать, что ее двуногий друг испытывает к ней любовь, желание заботиться и дарить ласку, то она пойдет за ним на край света.
Все. Думаю, этого должно хватить, чтобы первый опыт приручения диких оказался успешным. Лишняя и не совсем достоверная (я же знаю о кошках заповедника только со слов Мурки) информация команде испытателей может только навредить. Разумеется, я не был уверен в стопроцентном успехе, отдавая себе отчет в авантюрности этой затеи, но пару золотых на людей был готов поставить. Потому как понимал – одна мысль, что они идут по уже проторенной мной дорожке, должна добавить им уверенности и пригасить страх.
Видимо, Папа почувствовал, что мне нечего добавить. Добрую минуту он сидел, задумчиво глядя на заваленную бумагами столешницу и меланхолично почесывая бородку. Я не мешал мыслям Главы, и был вознагражден за терпение. Разобравшись с новой информацией, толстяк кивнул:
– Спасибо. Это даже больше, чем я мог ожидать. А теперь поведай, что привело тебя ко мне.
– Острая нужда в услугах гильдии мастеров. Так получилось, что в Ирхоне обитает один человек, который не так давно решил, будто моя жизнь слишком скучна и однообразна, и с завидной регулярностью пытается меня подставить, упечь в острог или убить. Лично мне его попытки кажутся забавными и даже приносят неплохой доход, но теперь у меня появилась команда, и это все меняет. Хороший командир должен заботиться о своих подчиненных, а себя я к плохим не отношу, и потому не собираюсь дожидаться новой неприятности, во время которой может пострадать кто-нибудь из моих спутников, а хочу заранее устранить их причину.
