никогда не пытался это узнать. Цель его жизни была здесь, он был возмездием для чудовищных крыс, которые размножались в воздуховодах и трубопроводах. Битва длилась более десятилетия, поколения острозубых грызунов против их несокрушимого соперника. Он выпроваживал лучших из них — генералов, лидеров — и охотился на матерей, пока они не становились полудохлыми. Но они всегда возвращались, и Слэг всегда их ждал.
— Вы двое, перестаньте вести себя как пара идиотов, — кричала Джез, в то время как Малвери и Сило оттаскивали Пинна от капитана. Пинн, с красным лицом от злобы, заверил Малвери, что он спокоен и доктор может его отпустить, а потом, конечно же, снова прыгнул на Фрея. Малвери был готов к этому, и сильно ударил его в живот, выбив из него воздух.
— Для чего ты это сделал? — слабо прохрипел Пинн, глаза его расширились из-за несправедливости происходящего.
— Просто повеселиться, — ответил Малвери, широко улыбаясь. — Остынь, пока я не снес тебе башку, и никто тебе уже не сможет помочь.
Фрей, злобно глядя, стряхнул Сило и выругался.
— Хорошо, — сказал он. — Сейчас, когда мы не мешаем друг другу, могу я сказать, медленно и ясно, чтобы до каждого дошло. ЭТО — НЕ — МОЯ — ВИНА.
— Ты взорвал грузовоз, — указал ему Крейк.
— Если вы хоть как-нибудь разбираетесь в самолетах, вы должны знать, что протановые баки помещают так глубоко, как только возможно, и очень хорошо бронируют. Иначе люди типа нас могли бы подстрелить их и взорвать весь самолет к чертям собачьим.
— Что ты и сделал, — настаивал Крейк, злобно. Он не забыл поведение Фрея, когда Лоусен Макард подставил пушку к его голове.
— Но я не делал этого, — кричал Фрей. — Пулеметы не могут проникнуть на глубину достаточную, чтобы достать до протановых баков. Сило, скажи им.
Мартианин сложил свои руки.
— Возможно, капитан. Один шанс из миллиона есть.
— Видишь, возможно! — радостно заорал Крейк, восстановив дыхание.
— Один шанс из миллиона! — сказал Фрей сквозь стиснутые зубы. — Такой же шанс, что ты заткнешься на пять минут, чтобы я мог подумать.
Слэг на верху шкафа развернулся и со стуком прыгнул вниз на стойку. Он немного подумал о других существах, с которыми он делил корабль, и почувствовал странную обиду, что никто не обращает на него внимания, посреди этой непонятной ярости. Харкинс, все равно наклонил голову, но когда увидел взгляд кота, сразу поглядел за угол. Слэг посмотрел на него с полным отвращением, затем прыгнул к столу, который он мог достать среди прочих вещей.
— Вопрос не в том, чья вина, — начала Джез.
— Не моя, это точно! — вставил Фрей.
Джез посмотрела на него и продолжила.
— Дело не в том, чья вина. Вопрос в том, обвинят ли нас.
— Что же, благодаря тому, что Харкинс огромный трус, возможно, обвинят, — сказал Пинн угрюмо.
— Этот парень отличный пилот! — запротестовал Харкинс.
— Он … он фантастический пилот! Ну, фантастический или он просто хотел умереть. Какой идиот будет лететь на полной скорости сквозь горное ущелье в тумане? Он сумасшедший, или что-то вроде того! Я хороший пилот, но я не сумасшедший идиот! Ты сказал минимум сопровождения, кто-то сказал минимум сопровождения! Никто не говорил о … о четырех «Свордвингах» и в одном из них пилот такого класса. Что такой пилот делал в эскорте этого гнилого грузовоза?
— Я бы поймал его, — сказал Пинн. — Я поймал того, кого преследовал.
— Твой, наверное, был дерьмовым, — пробормотал Харкинс.
Джез ходила по столовой, озабоченно наклонив голову, пока пилоты спорили. Когда она приблизилась к Слэгу, он изогнулся и зашипел на нее. Что-то типа, как ему надоели люди. Он не понимал почему, только он чувствовал угрозу, когда она была рядом, и это злило его. Он ненавидел Харкинса за его слабость, но Джез он боялся.
— Что на него нашло? — гадал Крейк.
— Уродливый кусок дерьма, — смеялся Пинн. — Он окончательно лишился своего, слабенького умишки.
— Эй, — вступился за него Фрей. — Не наговаривайте на кота, — он протянул руку, чтобы погладить Слэга, и быстро отдернул ее, когда Слэг ударил ее лапой.
— А почему нет? Он подходит только для того, чтобы его использовали как щетку для пыли. Свернуть ему шею, прилепить ручку и…
— Не трогай кота! — сказала Джез, чем очень их удивила и они затихли. Для такого маленького существа она вела себя необычайно напористо, и она внушала уважение гораздо большее, чем ее физические размеры.
— Нам нужно заняться более важными вещами.
Она медленно сделала круг по столовой и встала между спорщиками.
— Мы захватили их врасплох. Даже если этот «Свордвинг» улетел — он мог разбиться в тумане — к тому же у него практически не было времени, чтобы разобраться, что к чему до того, как он сбежал. Харкинс повис у него на хвосте практически сразу. Он был занят другими мыслями.
— Ты думаешь, он не сможет нас опознать? — спросил Фрей.
— Я в этом сомневаюсь, — ответила Джез.
— На нашем корабле не было никаких знаков, чтобы идентифицировать нас как «Кетти Джей», и мы не так уж знамениты, так? Что у них есть? Может он смотрел на Викфильдского «Айронклада» в сопровождении «Фаеркроу» и «Скайланса». Нужно быть знатоком в достаточной степени, чтобы выследить нас исходя из этого.
— Квайл, не хочешь чего-нибудь сказать? — спросил Фрей.
— Разве не осталось еще много портов, в которые мы можем отправиться? — проворчал Малвери.
— Ну что ж, теперь двумя меньше, — он оглядел комнату.
— Все в порядке? Хорошо. Давайте заляжем на дно, забудем, что это когда-либо было, и это дело просто обычное, — он почти ушел, но его остановил мягкий голос.
— Я единственный, кто помнит, что на грузовозе были люди? — спросил Крейк.
Фрей обернулся, чтобы через плечо посмотреть на демониста.
— Эта штука перевозила пассажиров, — сказал Крейк, — а не грузы.
Взгляд Фрея остался холодным.
— Это не моя вина, — сказал он и вскарабкался по трапу к выходному люку.
После этого остальные члены команды разошлись, некоторые еще спорили между собой. Слэг остался стоять посреди стола в пустой столовой, чувствуя себя брошенным. После быстрого и возмущенного вылизывания себя языком, он решил заползти на ночь в каюту к Харкинсу и собирался поспать на его лице.
Фрей зашел в свою каюту и задвинул за собой тяжелую железную дверь, которая отрезала от него голоса его команды. Вздохнув, он сел на твердую постель и закрыл лицо руками, он надавил на лицо так сильно, словно хотел размазать его. Некоторое время он сидел, ни о чем не думая, погрузившись в мрачную депрессию.
— Каждый раз, — подумал он горько. — Каждый проклятый раз.
Внезапно, он вскочил на ноги и хотел ударить рукой об стену, но в последний момент сам себя остановил. Вместо этого он с ненавистью уперся в нее лбом и кулаком, глубоко дыша. Ненависть без цели, не на что не направленная, слепое разочарование человека злящегося на судьбу.
Что он сделал, чтобы заслужить это? Где написано, что все его усилия должны пойти прахом, что случай должен заигрывать с ним и в конце концов одурачить его, что деньги должны рассыпаться в пыль у него в руках. Как он закончит свои дни, живя в окружении глупцов, отчаяния, пьяниц, воров и негодяев?
