незначительными. Но сейчас он представил, что не имеет ни малейшего понятия, где его цель. И единственный его выбор был, осторожно двигаться вперед, пока что-то не появится само.
Была еще одна маленькая проблема, которая беспокоила его. Прошло два года, или около того, с тех пор как отец Амалиции послал ее в эту хижину. Особенностью таких хижин было то, что они держали своих служителей в изоляции в два раза больше, но два года все же большой срок. Он не был уверен, что она все еще здесь. Может отец простил ее и разрешил ей уйти?
Нет. Он так не думал. Он знал репутацию Галлина Фейда, и прощение не было тем, что он поощрял.
Кроме того, Амалиця сама много сказала, в последнем письме, которое она прислала ему.
В конечном счете, я здесь, подумал Фрей.
Наверху лестницы был еще один коридор, и еще больше дверей по каждую его сторону. Каждая из них была частной учебной комнатой, с маленьким аналоем на полу, матом для коленопреклонения и окном- щелью высоко наверху. Еще больше классов, и дверь в библиотеку, которая была закрыта. Он почти дошел до следующей двери, когда внезапно услышал голос, пугающе близкий.
— Это Эуфелия, вот кто. Это она привела остальных вниз.
Он метнулся в класс и припал к двери с обратной стороны, как раз когда две женщины в тапочках на ногах выплыли из-за угла.
— Она говорит, ее исследование очень серьезно, — спорила вторая. — Она очень искренна.
— Но она не очень способная, — ответила первая. — Ее понимание Криптономикона скорбное.
Две фигуры прошли по коридору. Фрей взглянул на них. Они были среднего возраста, с седеющими волосами, обстриженными как у мужчин, рационального стиля. И у них были белые робы Ораторов.
— Зато у нее талант в бросании костей, — настаивала вторая женщина.
— Да это так. Сигналы очень ясные. Но я не уверена, научится ли она интерпретировать их.
— Возможно, если мы больше сфокусируем на гадании по броскам и облегчим другие занятия.
— Сделаем исключение? Боже, нет. Если начать с нее, нам придется сделать такое с каждой, и где мы тогда будем?
Голоса затихли, когда они повернули за угол, Фрей расслабился. Казалось, что хижину все еще патрулировали, даже глубокой ночью. Чтобы ловить послушниц крадущихся в буфет, или подобных вещей. Ну, что же придется ему быть осторожнее. Он не думал, что его совесть позволит ему ударить женщину.
Он нашел спальню девочек вскоре после этого, и проскользнул в нее.
Некоторое время он стоял у двери, в темноте. Лунный свет проникал сквозь пару световых люков на двухъярусные кровати. Около пятидесяти девушек спали, в холодном свете были видны их съеженные очертания, комнату мягко наполняло сопение, нарушаемое случайными легкими храпами. В воздухе витал запах, не духов, но чего-то неопределимого и женственного, присутствующего в опасной концентрации. Фрей ощутил странную игривость.
Он был экспертом в искусстве пробираться сквозь женские комнаты, никого не побеспокоив. Ожидая, осторожничая. Легкий шорох от его проникновения мог насторожить девушек во сне, и даже малейший шум мог их разбудить. Он дал им время опять заснуть поглубже, перед тем как продолжил.
Он хотел насладиться мгновением. Быть здесь — это что-то особенное.
Он тихо начал двигаться между кроватями, разглядывая лицо каждой девушки. К его разочарованию, они были не такие уж и сладкие, как он себе воображал. Некоторые были слишком малы — у него были свои стандарты — другие слишком плоские или жирные, или глаза у них были слишком близко посажены. Их волосы скучно пострижены, и никто из них никоим образом не был украшен. Одна или две спали под подушкой или закрыли лицо руками, но у них не было темных волос Амалиции, и их руки были слишком старыми.
Он почти дошел до конца комнаты, когда увидел ее. Она спала на нижней кровати, ее голова лежала на сложенных руках, рот слегка приоткрыт, лицо расслаблено. Даже без элегантной прически и искусного макияжа он вспомнил ее облик, она была прекрасна. Пряди ее длинных черных волос, упали на лицо. Изгиб ее губ, наклон носа, линия подбородка были точно такими, как он помнил. Глядя на нее Фрей почувствовал сожаление, но быстро погасил его.
Он опустился на колени, и потрогал ее за плечо. Когда она не откликнулась, он мягко потряс ее. Она пошевелилась и немного открыла глаза. Когда она увидела его, они стали шире, она вдохнула, чтобы сказать его имя. Но он быстро приложил палец к ее губам.
Несколько мгновений они просто смотрели друг на друга. Ее взгляд метался по его лицу, впитывая каждую деталь. Потом она оттолкнула одеяло в сторону и выскользнула из кровати. Она была одета в простую хлопковую ночную рубашку, облегающую бедра и грудь. Фрей почувствовал неожиданный толчок взять ее на руки, как он часто делал это раньше, но до того как он сделал это, она взяла его за руку и повела его к двери в дальнем конце спальни.
Здесь был другой коридор, темный, спартанского стиля, как и все коридоры. Она проверила, чтобы никого не было, и потащила его по коридору. Провела его через дверь, ведущую к нескольким узким лестницам. Наверху была чердачная комната, с большим световым люком, через которое светила полная луна. В углу комнаты был маленький стол с несколькими стопками книг. Может быть частная комната для обучения. Фрей закрыл дверь за собой.
— Амалиция… — начал он, но затем она ударила его по лицу круговым ударом ноги.
Пятнадцать
В ударе было не столько силы, сколько неожиданности. И Фрей оступился назад. Он споткнулся и упал на пол, держась за лицо, с шоком в глазах.
— Что ты делал все эти ч…
— Два года, — прошипела она, и ее голые ноги снова сверкнули и треснули его по голове, от чего у него закружилась голова. — Два года, я ждала, когда ты придёшь.
— Подожди, я… — начал он, но она пнула его в солнечное сплетение и выбила дыхание.
