— Мерфи, смываемся.
Мерфи посмотрел на меня сверху вниз:
— Черт бы тебя побрал!
Он сильно ударил меня в подбородок. От удара у меня искры посыпались из глаз. Он ударил еще раз. Я почувствовала, что падаю в грязь. Потом он начал наносить мне удары один за другим. Я попыталась поднять руку, но он ухватился за нее и ударил меня по ребрам, потом по животу. Он выворачивал мне руку, чтобы нанести очередной удар, когда я услышала громкий хлопок. У меня все болело, и я чувствовала беспомощность.
Послышался выстрел. Еще, еще. Мерфи отпустил меня.
Я упала на бок головой в лужу. Ботинки пошлепали от меня. Я услышала, как хлопнула дверца машины. Когда она сдвинулась с места, в глаза мне полетели грязь и гравий.
Я неподвижно лежала на земле. Часть головы находилась в луже. Дыхание напоминало агонию. Было такое ощущение, что по руке и плечу мне провели раскаленным железом.
Послышалось, как остановился свадебный автомобиль. Ко мне бежал человек. К моему бедру прикоснулась уже совсем другая рука.
— Не двигайся. — Голос Марка нес покой. — Ты слышишь меня?
Я пошевелила губами. Я видела только красный и желтый свет. Весь мир казался мне одной грязью.
— Ты чувствуешь свои руки и ноги?
Я чувствовала. Но стоило мне поднять руку, как она просто повисла.
— Боже мой!
— Держись за меня.
Я почувствовала, как он поднял меня с земли. Я сжалась в его руках и положила голову ему на плечо. Он отнес меня к машине и положил в нее. Я все еще не могла видеть его лица. Ничего практически не было видно. Но я чувствовала, что его рука касается моей щеки.
— Жестокие подонки!
Я заплакала.
Глава двадцать третья
Доктор пункта «Скорой помощи» сказал:
— Сделайте глубокий вдох.
Но дышать было невыносимо тяжело. Вместо этого я сидела не двигаясь на столе для обследования больных, на котором меня удерживала, обняв за талию, сестра. А доктор тем временем крутил мне руку, чтобы вправить ее обратно в сустав. Его прикосновения были настоящей пыткой.
Доктор дернул. Послышался хруст, и меня словно ударило током. Он опустил мою руку и пощупал плечо и локоть.
— Все в порядке. Мы устранили оба вывиха.
Сестра помогла мне лечь. Я свернулась калачиком, и она накрыла меня одеялом. Но и под одеялом я продолжала дрожать. Даже освещение в процедурном кабинете казалось холодным. Впрочем, боль в плече постепенно проходила. Однако предплечье все еще болело. Я казалась себе никуда не годной.
— Пришли полицейские и хотят поговорить с вами, — сообщила сестра спокойным голосом.
— Хорошо, — ответила я.
Сестра положила свою руку на мою.
— Когда мы сняли с вас платье, то увидели, что у вас порваны трусики. Что? Напавшие на вас люди…
— Нет.
Платье было покрыто какой-то дрянью. От одного взгляда на него меня охватывало омерзение. Рука сестры продолжала лежать на моей. Она была холодной и властной.
— Они этого не сделали, — пояснила я.
Допрос проводили сотрудники полицейского управления Санта-Барбары. Они были вежливы, но в помещении их было слишком много. Я лежала на боку, поджав колени. Говорить я могла лишь не разжимая зубов.
Они уже собирались уходить, когда я спросила, нет ли каких-нибудь неприятностей у Марка.
— Капитан третьего ранга Дюпри. Я насчет свадебного автомобиля.
— Мэм?
Выйдя из клуба, Минги напали на Марка сзади. Они обернули вокруг его шеи телефонный провод и привязали его к подиуму смотрителя автостоянки, взяли его машину и поехали за мной. Марку удалось освободиться от пут. Угрожая смотрителю пистолетом, он заставил его дать ключи от свадебной машины.
— Боюсь, что нам ничего об этом не известно, мэм.
Следующий час я пролежала в забытьи. Доктор принес рентгеновский аппарат. У меня были сломаны ребра и имелись многочисленные внутренние гематомы. Меня оставили в больнице на ночь для дальнейшего наблюдения, забинтовали ту часть тела, где были сломаны ребра, и наложили шину на плечо. После этого меня перевели в палату. Укладывание в постель оказалось очень болезненным. Меня напоили сильнодействующими болеутоляющими препаратами.
Потом пришел Брайан. Одного взгляда на его лицо было достаточно, чтобы понять, насколько я была плоха. Глаза у него так почернели и впали, что сверкали. Говорил он едва слышимым шепотом:
— Эти подонки удрали. Можешь на этот счет не заблуждаться.
Я согласно моргнула. Обезболивающее, которое я приняла, еще не подействовало, и разговаривать было больно.
— Мне нужно было бы поехать с тобой, — продолжал он. — Если бы я был там, ничего подобного не случилось бы.
— Это моя вина.
— Это не так. — Он пристально разглядывал царапины и кровоподтеки на моем лице. И помедлил, прежде чем продолжить. — Марк видел, как ты уехала с Джесси.
— Не нужно…
— Почему нет?
Его голос становился все громче. Назревал очередной спор, а у меня на него уже не было сил.
— Что случилось? Где он?
Я с изумлением посмотрела на него. Что он имеет в виду, спрашивая, где Джесси?
— Разве он не знает?
— Марк пытался, но не смог нигде найти его. Эван, неужели он оставил тебя там одну?
— Нет.
— Не пытайся защитить его.
Позади него, в дверях, показался Марк.
— Делани.
Брайану хотелось услышать правду. Он стоял у кровати, ухватившись обеими руками за боковое ограждение.
Марк подошел к кровати.
— Сейчас не время и не место.
Он снял пиджак и галстук, а его сорочка была измазана кровью в том месте, на которое я клала свою голову.
Я посмотрела на Брайана:
— Я сама вышла из машины. — Я подвинулась и поморщилась от боли. — Джесси умолял меня сесть обратно, но я отказалась.
— Почему? — спросил Брайан.
