сомневаюсь! – строго конфиденциален! Ведь вы наверняка обсуждаете никак не менее, нежели судьбы всего Архипелага! Я понимаю, понимаю: вопросы безопасности, запрещенное колдовство, Следопытный посад... Козни эльфов Мокреца! Все это серьезнейшие вещи, друзья мои! Что ж, оставляю вас наедине с вашими тайнами... Только дождитесь меня всенепременно!
Продолжая рассыпаться в любезностях и отвесив на прощание никак не меньше десяти поклонов, Шукай-Находи убежал.
– Это что еще за субъект? – нахмурился Максим.
– Вот-вот. Признавайся, Деня, откуда ты его знаешь? – спросила Леся.
– Я его не знаю, – ответил Денис. – Как и вы, вижу его впервые в жизни. Но имя его слышал от Брех-Ло. Помните, когда мы по рекомендации Царапса пришли к Брех-Ло за ковролетом? Я еще тогда пошел с ним говорить, а вы меня за калиткой ждали?
– Ну помним. Я там, за этой калиткой, от волнения чуть не умер, – проворчал Максим. – Все боялся, что ты ковролета не выпросишь.
– Так вот Брех-Ло тогда долго хитрил и выдавал себя за собственного слугу. Ну и мы там говорили с ним о всяком разном. О Снежной, о Нелюде... И о том, как Снежную никто найти не мог. А мы – нашли. Так вот Брех-Ло тогда говорил, что по следу Снежной, кроме волшебников из Лицея, шел еще знаменитый хрульский сыщик Шукай-Находи.
– Так он сыщик! – сообразила Леся. – То-то я думаю, отчего он так на агента Кузнецова похож? Не лицом, конечно, но вот в одежде и осанке есть что-то такое... секретное...
– Тоже мне, знаменитость! – фыркнул Максим. – Прямо звезда экрана, хи-хи. Тот самый сыщик, который не нашел Снежную! Я уж, когда ты руками всплеснул и начал этим Шукаем восхищаться, подумал, что перед нами какой-то мерзавец в шапке-утайке. То есть и не хруль вовсе, а, скажем, беглый вурдалак со Стогон-острова. Или, сказать страшно, сам Нелюда... Ну и что ты его узнал по каким-то признакам, которые мы не заметили. И теперь мы все должны делать вид, что все нормально, а на самом деле все очень даже не нормально. Я даже испугался.
– До чего у тебя, Макс, фантазия буйная, – рассмеялась Леся. – Это не Денису, а тебе надо было в Следопытный идти. Ты бы там до воеводы быстро дослужился! Но, – Леся посерьезнела, – я тоже от этого типа не в восторге. Чувствую, будут от него одни неприятности.
– Точно, – поддержал Максим. – От таких субчиков вроде агента Кузнецова могут быть либо неприятности, либо большие неприятности. Может, ну его в болото? Запремся в домике, попросим Кубеллана проследить, чтобы этот тип к нам больше не лез, и будем прятаться до самого Буяна?
– Да что на вас нашло? – пожал плечами Денис. – Хруль как хруль. Приятней, кстати, большинства других. А то, что он сыщик, так это даже интересно!
Тут показался Шукай-Находи. Но ни большущего куска, ни даже крохотного кусочка торта при нем не было. Вид у хруля был довольно-таки несчастный.
– Ну вот, – понуро сказал он. – Это называется 'жилье и питание за счет Нанимающей Стороны'... Стоило мне выйти за порог, как эти три денежных мешка сожрали мою порцию до последней крошки. Да еще смеются: 'И куда он только мог деться, ваш торт? Его явно стибрил кто-то из команды! Может, поищите его на капитанском мостике, господин сыщик? Это же ваша работа – искать и находить! Да-а, вам обязательно повезет! Торт на капитанском мостике! У этого страшного Страхена!'
– Что стряслось-то? – спросила Леся, которая сразу же начала проникаться к Шукай-Находи сочувствием.
– То и стряслось. Я остался без пятичасового междуяденья.
– А... а что такое междуяденье?
– Я думал, вы знаете, – изумился сыщик. – Разве вам в Лицее не объясняли, что у сыщиков – особая диета?
– Объясняли, – поспешил заверить Денис. – Но у нас... у нас все специальные термины – на особом языке... да... на тайном языке эльфов... да-да...
– Тайны, тайны, тайны, – понимающе улыбнулся Шукай-Находи. – Ну тогда объясню, у меня от вас тайн нет. Междуяденье – это то, что между едой. Не знаю уж, как это будет на языке эльфов... То есть, скажем, между обедом и ужином, в пять вечера, я должен что-нибудь съесть. Вы понимаете, это делается для обострения мыслительных способностей: как аналитических, так и интуитивных. Ведь на них зиждутся все классические задачи поиска! Поиск преступника, поиск пропажи, поиск истины, даже поиск денег – совершенно невозможно себе представить без скоростной аналитики и отточенной интуиции!
– А торт, – с сомнением спросила Леся, – является именно той самой едой, которая улучшает интуицию?
– Не всякий торт. О конечно, не всякий! – с жаром заверил ее Шукай-Находи. – Речь идет, разумеется, только о вершине нашего кулинарного искусства, о 'Золотой Пирамиде'! Но надо отдать должное этой левиафан-каравелле. 'Золотую Пирамиду' здесь готовят вполне удовлетворительно. Немногим хуже, чем в придворной кондитерской нашего калифа.
– Я так понял из ваших слов, вы путешествуете не один? – осторожно спросил Максим. Хрулей он недолюбливал, а вот скопления хрулей больше двух – и вовсе на дух не выносил.
– Если бы я путешествовал один, – Шукай-Находи подбоченился, – разве стал бы жаловаться на трех жирных боровов, которые слопали мой бедный тортик?!
С этими словами сыщик неожиданно громко рассмеялся. Чувствовалось, что хруль любит себя, родного, во всех проявлениях, а уж пуще всего – острословящим.
Ребята тоже поулыбались – из вежливости.
– А почему бы вам, – сказала Леся, когда Шукай-Находи отсмеялся, – не заказать себе у горшочка- самовара еще одну 'Золотую Пирамиду'? И у вас снова был бы свой тортик!
– Смеетесь над бедным хрулем, да? – сыщик сразу же сник. – Смеетесь... Но, может быть, вы просто не знаете, что 'Золотая Пирамида' стоит больших денег?
– Но вы же что-то такое говорили, – осторожно напомнила Леся, – про 'питание за счет Нанимающей Стороны'?
– Это верно, – кивнул сыщик. – Но междуяденья, к сожалению, в смету контракта не включены. Не забывайте, что я имею дело с хрулями! А хрули очень хорошо умеют считать деньги! Даже слишком хорошо...
Трудно было сказать, чего в словах сыщика больше: гордости или горечи.
– Я сопровождаю на Буян, – продолжал Шукай-Находи, – трех деловых хрулей. С которыми у меня, собственно, и заключен контракт. И вот об этом я хотел с вами поговорить, как с коллегами. Дело в том, что весь Копейкин остров взбудоражен страшными слухами...
– Простите, почтенный Шукай-Находи, – перебила Леся. – У меня есть замечательная мысль. Почему бы нам не продолжить разговор в нашем домике? Нас горшочки-самовары обслуживают бесплатно. Мы закажем вам 'Золотую Пирамиду'. А если пожелаете, то и 'Очень Большую Золотую Пирамиду'.
– 'Очень Большую Золотую Пирамиду'? – недоверчиво переспросил сыщик. – Вы шутите!
– Нет. Я говорю совершенно серьезно, – заверила его Леся.
– Ваша доброта не знает границ! Ваши сердца светлы, как Семь Бриллиантов Калифа! О, вы не знаете, как я вас отблагодарю! Вы просто не можете себе представить!.. Я... я дам вам свой автограф!
– Здорово. Очень здорово, – Леся вымученно улыбнулась. – Ну идемте же, идемте!
По дороге к домику 'Человечий №7' они продолжали выслушивать славословия сыщика и малоубедительно радоваться его посулам насчет автографа.
'Тоже мне, Филипп Киркоров выискался, – грустно думал Денис. – Впрочем... впрочем, Тигре, наверное, и такой автограф заполучить было бы приятно. Но как я ему объясню кто такой Шукай- Находи?..'
В гостиной на диванчике дрых Тиша. Когда ребята вместе с хрулем ввалились в домик, Тиша перевернулся на другой бок и сладко причмокнул. Как обычно, сон шошарра был крепок и безмятежен.
– Кстати, а кто ваш спутник? – насторожился сыщик. – Когда вы подымались на левиафан-каравеллу, я видел с вами кого-то четвертого. Но тогда, со спины, я принял его за человека. А теперь вижу, что это какое-то неведомое существо.
